Простая речь о мудреных вещах

«Вот еще рассказ в том же роде незабвенного моего друга, не раз слышанный мною при посторонних лицах. Известие о кончине императора Александра Павловича и о происходивших вследствие оной колебаниях по вопросу о престолонаследии дошло до Михайловского около 10 декабря. Пушкину давно хотелось увидаться с его Петербургскими приятелями. Рассчитывая, что при таких важных обстоятельствах не обращать строгого внимания на его непослушание, он решился отправиться туда, но как быть? В гостинице остановится нельзя – потребуют паспорта; у великосветских друзей тоже опасно – огласится тайный приезд ссыльного. Он положил заехать сперва на квартиру к Рылееву, который вел жизнь не светскую, и от него запастись сведениями. И так Пушкин приказывает готовить повозку, а слуге собираться с ним в Питер; сам же едет проститься с Тригорскими соседками. Но вот, на пути в Тригорское, заяц перебегает через дорогу; на возвратном пути, из Тригорского в Михайловское – еще заяц! Пушкин в досаде приезжает домой: ему докладывают, что слуга, назначенный с ним ехать, заболел вдруг белою горячкой. Распоряжение поручается другому. Наконец, повозка заложена, трогаются от поезда. Глядь, в воротах встречается священник, который шел проститься с отъезжающим барином. Все эти встречи – не под силу суеверному Пушкину; он возвращается от ворот домой, и остается у себя в деревне.

«А вот каковы бы были последствия моей поездки, – прибавлял Пушкин. – Я рассчитывал приехать в Петербург поздно вечером, чтобы не огласился слишком скоро мой приезд, и, следовательно, попал бы к Рылееву прямо на совещание 13 декабря. Меня приняли бы с восторгом; вероятно, я забыл бы о Вейсгаупте, и попал бы с прочими на Сенатскую площадь, и не сидел бы теперь с вами, мои милые!» Об этом же обстоятельстве передает Мицкевич, в своих лекциях о славянской литературе, и вероятно со слов Пушкина, с которым он часто виделся». (Изд. 1860 г., IX, 293)

Предсказание С.И. Муравьеву-Апостолу

«Сергей Иванович Муравьев-Апостол, служивший в гвардии, зашел однажды, во время занятия Парижа нашими войсками, к знаменитой предсказательнице Ленорман, вместе с одним из своих товарищей. Оба офицера спросили о своей судьбе. Вы оба умрете насильственною смертью, отвечала гадальщица. Обратясь к Муравьеву, она сказала: “Вы будете повешены”. “Верно, вы считаете меня за англичанина, – заметил ей Муравьев. – Я русский, и у нас отменена смертная казнь”.

Однако же эта ужасная судьба постигла, как известно, несчастного Муравьева».

Рассказ записан был Екатериной Федоровной Муравьевой, вдовою незабвенного Михаила Никитича, со слов самого С.И. Муравьева, задолго до его ужасной катастрофы. Товарищ Муравьева застрелился вследствие какого-то несчастия (Русский Архив, 1871, № 1, с. 262).

Предсказание П.Г. Каховскому

«В 1816 г., Лейб-Гвардии в Егерский полк определился юнкером Петр Григорьевич Каховский, родом небогатый дворянин Смоленской губернии».

Так рассказывает в «Русской старине» (сентябрь, 1874 г., с. 179) Н.М. Новицкий.

«По просьбе его родных командир 1-го батальона полковник Свечин приютил Каховского у себя на квартире, в одном из номеров дома Гарновского. Я помещался с Каховским в одной комнате, скромно меблированной. Это было в Великом посту. Тогда, к Светлому празднику, гвардейские офицеры, имевшие, по большей части, собственные экипажи, заказывали себе новые, покупали лошадей, сбруи. И к полковнику Свечину пришел каретник, высокий мужчина, брюнет, с живыми черными глазами. Помню, как теперь, когда он, не застав полковника дома, вошел в нашу комнату: мы с Каховским лежали на своих кроватях, он читал книгу, я, тоже тогда юнкер, готовил урок к завтрашнему дню, было тут еще два-три человека посторонних. Каретник стоял несколько времени недвижно, всматриваясь попеременно, то в меня, то в Каховского, и вдруг произнес:

«Вот что я вам скажу: один из вас будет повешен, другой – пойдет своей дорогою». Мы улыбнулись, не обратив внимания на это предсказание никакого внимания. Однако же оно, в отношении Каховского, через десять лет вполне оправдалось. В том же 1816 г., Каховский, за какую-то шалость разжалованный в рядовые, был сослан на Кавказ в линейные батальоны. По протекции был переведен в кавалерийский полк; в двадцатых годах дослужился до поручика, принимал деятельное участие в событии 14-го декабря, и 13-го июля 1826 г. подвергся участи, предсказанной ему каретником».

Свадьба Н.А. Майкова