Простая речь о мудреных вещах

На этом самом месте Императрица возводит монумент, который скоро будет удивлением всей Европы. Это – конная статуя из гранита, представляющая царя Петра, и помещенная на скале. Не я советовал моей матери избирать это место, выбранное, или скорее угаданное призраком. И я не знаю, как описать чувство, охватившее меня, когда я впервые увидел эту статую. Я боюсь мысли, что могу бояться, что бы ни говорил кн. Куракин, уверяющий, что все это было не более как сон, виденный мною во время прогулки по улицам. Малейшая подробность этого видения памятна мне, и я по прежнему утверждаю, что это было видение, и все связанное с ним представляется мне также ясно, как бы это случилось вчера. Придя домой, я нашел, что мой левый бок положительно окаменел от холода, и я почувствовал некоторую теплоту лишь несколько часов спустя, хотя тотчас же лег в теплую постель и закрылся как можно теплее.

Надеюсь, что вам понравилась моя история, и что, если я вас заставил подождать, то было из-за чего.

«Знаете, что это значит, Ваше Высочество?» – спросил принц де Линь. «Это значит, что я умру в молодых летах». «Извините, если я не сойдусь с вами во мнении. Я полагаю, что это доказывает неоспоримо две вещи. Во-первых, что не надобно выходить ночью, когда клонит ко сну, и, во-вторых, что не следует ходить слишком близко к домовым стенам, промерзшим, в таковом климате, как у Вас. Другого заключения из этого я не могу вывести. Призрак Вашего знаменитого прадеда существовал лишь в Вашем воображении; и я не сомневаюсь, что на верхней одежде Вашей осталась пыль от домовых стен».

Этот рассказ, говорит баронесса Оберкирх, произвел, вы можете быть уверены, сильное впечатление на всех нас. Мало кто слышал его, потому что великий князь никогда не желал придавать ему огласки. Великая княгиня не слышала его по сей день; он бы перепугал ее. Удалясь к себе, я подробно записала его, как всегда делала с тем, что находила особенно важным, ограничиваясь относительно предметов меньшей важности одними заметками, которые бы помогли моей памяти».

Читая далее мемуары баронессы, мы видим, что Павел после как бы раскаивался, что сделал поверенным своей тайны друга своей жены. Он старается убедить ее, что все рассказанное им было выдумано, с целью рассказать что-нибудь страшное в свою очередь (II, 119–120). Но баронесса была тонкая наблюдательница, и ее не так легко было уверить и разуверить. 28/7 августа того же года Павел Петрович и его супруга были в Монбельяре, у родителей Марии Федоровны. Когда там получено было письмо из Петербурга, что 18 числа того же месяца памятник Петру I был торжественно открыт в присутствии императрицы; когда читали письмо, Павел приложил палец к губам, делая этим знак баронессе. Баронесса наблюдала внимательно, и видела, как великий князь старался улыбаться, хотя мертвенная бледность покрыла лицо его (II, 146–147).

Это объяснило ей окончательно, шутил или не шутил Павел в памятную ночь в Брюсселе. Мемуары оканчиваются 1789 годом.

Сновидения

Бакон в своем сочинении sylva sylvarum рассказывает, что за три или четыре дня до смерти своего отца, он видел сон, будто отцовская вилла объялась черным покрывалом. По этому поводу там же он поместил научные рассуждения о видениях.

Из жизни принца Евгения, вице-короля италийского[96]