Прости, я притворялся

Когда я поставила чашку на стол, заметила вдруг, что на шее у Тамары Сергеевны длинная царапина.

– Ой, у вас кровь!

– Что? – Соседка встрепенулась.

– Вот тут! – Я показала на шею.

Соседка тронула царапину пальцами, и взгляд ее заметно помрачнел.

– Это от ножа, – чуть погодя, призналась Тамара Сергеевна.

Я уставилась на нее с ужасом.

– От ножа?

– Да, этот урод был с ножом. Иначе не видать бы ему моей сумки! Ты же меня знаешь, я женщина боевая, но он напрыгнул сзади и сразу – нож к горлу.

Я с трудом сдержала испуганный возглас. Бедная Тамара Сергеевна! Представляю, каково ей было в момент нападения.

Поставив на стол еще вазочку с печеньем, я тут же предложила соседке обработать царапину каким-нибудь антисептиком. Она не ответила: задумалась о чем-то своем. Взгляд у нее сделался совершенно стеклянным. Я не стала ее тормошить, притащила на кухню аптечку и, выудив оттуда перекись, накапала ее на ватный диск, а потом сама аккуратно протерла алую полоску на шее соседки.

– Щиплет?

– Ничего, – едва шевеля губами, отозвалась Тамара Сергеевна.

– Вы, наверное, очень напугались? – Я закрутила пузырек с перекисью и убрала обратно.

– Сразу нет. А теперь вот не по себе. Знаешь, тот урод сказал, что, если я на него заявлю, он меня найдет и…

– Он просто пытался вас напугать.

Она пожала плечами, а потом больше в пространство, чем мне, пробормотала:

– У меня в сумке платежка за коммуналку и ключи от дома. Найти меня ему будет легко.

Я снова бросилась к аптечке, выудила оттуда пузырек валерьянки. Накапала и соседке, и себе.

Когда приехали из полиции, Тамара Сергеевна выглядела уже намного лучше. Она и полицейские закрылись на кухне, а мы с папой засели у меня. Я рассказала отцу о том, что Тамара Сергеевна боится мести. Он не отмахнулся, выслушал меня внимательно, а потом сказал:

– Ей обязательно надо сменить замки.

– У нее, возможно, не будет теперь для этого денег.

– Я все сам сделаю, – решил папа. – Завтра после работы куплю новые замки и поставлю.

– Правда? – Я ужасно обрадовалась.

Не ожидала, если честно, от него такой отзывчивости. Теперь, главное, чтобы он не забыл о своем обещании, не напился завтра до чертиков.

Полицейские торчали у нас около часа. Они пытались вытянуть из Тамары Сергеевны какие-нибудь приметы преступника, но, как я поняла, соседка толком не сумела его разглядеть. Все, что она запомнила: грабитель слегка картавил. А еще от него пахло краской.

Когда полиция уехала, Тамара Сергеевна попыталась уйти домой. Уверяла нас, что в летнем душе у нее припрятан запасной комплект ключей. Мы с папой, естественно, никуда ее не пустили. Было видно, что рвалась к себе она исключительно из желания никого не затруднить.

– Я постелю вам у себя в комнате, – сказала я, аккуратно выпроваживая Тамару Сергеевну из прихожей. – А сама лягу на кухне.

Она смутилась, спросила:

– А можно лучше я на кухне? Мне тут будет удобней.

Я не стала спорить. Уже через минуту я разложила кухонный диван и застелила его свежей простыней, принесла подушки. Папа вообще проявил чудеса гостеприимства: выдал Тамаре Сергеевне свой старый халат и показал, как работает душ.

После часа мы все разбрелись по дому. Я почти сразу легла, вот только заснуть у меня долго не получалось. Я вдруг вспомнила, что Настя каждый вечер, когда стемнеет, выходит на пробежку, и ужасно разволновалась. Господи, а вдруг грабитель нападет и на нее?

***

Проснулась я рано, еще до восьми, но Тамары Сергеевны уже не было. На кухонном столе лежала записка от нее со словами благодарности, а рядом с запиской стояла миска с сырниками. Тамара Сергеевна решила вот так нас порадовать. Готовила она божественно!

Папа, кстати, тоже уже был на ногах. Он заверил меня, что переговорил с соседкой насчет замков, и она поддержала нашу идею. Выглядел сегодня он просто отлично: наконец побрился (чего не делал пару недель) и отгладил футболку, в которой собрался идти на работу.

– Ты чего такой нарядный? – не удержалась и подколола я.

Он смутился.

– Ну мало ли. Вдруг в полицию вызовут, в качестве свидетеля.

– Точно! – закивала я. – Могут.

И даже пальцы скрестила, загадав, чтобы папу действительно пару раз пригласили на опрос, дабы не расслаблялся.

Мы позавтракали (сырники произвели на нас самое лучшее впечатление) и разошлись по своим делам: папа – на работу, а я – к Борьке.

Утром на улице царила безмятежность. Сонную тишину нарушали только звонкие крики ласточек. Раньше бы я наслаждалась этой уютной атмосферой, но теперь чувствовал себя не в своей тарелке. Я как-то на автомате перебирала в голове соседей, вспоминала, кто из них картавит. И на редких прохожих поглядывала с подозрением. Ужасное состояние! Хоть бы полиция быстрей нашла этого мерзкого человечишку, напавшего на Тамару Сергеевну. Не хочу никого подозревать, не хочу чувствовать эту подспудную тревогу.

Когда я вошла в квартиру Матвея, у меня почти сразу зазвонил телефон. Это оказался сам Матвей.

– Привет! – сказал он весело, когда я ответила. – Хорошо выглядишь!

– В смысле? – Я растерялась.