Прости, я притворялся

В какой-то момент я поддалась наваждению, подошла к столу, и, подцепив ключ, стала крутить его в руках. Он был гладкий на ощупь, холодный, очень удобно ложился в ладонь.

А может, мне все-таки заглянуть в сундук одним глазком? Брать подарок я не стану, а любопытство будет удовлетворено.

Наконец я решилась – вернулась в спальню и вставила ключ в замок, висящий на петлях сундука, провернула. Послышался приятный уху щелчок. Затаив дыхание, я сняла замок и отложила в сторону, а потом осторожно, смакуя момент, приподняла крышку сундука. И тут же ахнула.

Нет, Матвей точно не с этой планеты!

В сундуке стоял круглый, похожий на бокал для виски аквариум. К одной из его стенок крепилась сухая толстая ветка, а на той висела зеленоватая куколка. Я раньше видела точно такие же в саду бабочек.

Аккуратно выудив аквариум из сундука, я поставила его на подоконник и присела рядом на корточки. Мне хотелось разглядеть все как можно лучше. Ветка в аквариуме выглядела совсем как те, что выносит морем после шторма, – белая, гладкая, начисто лишенная коры. А внутри куколки будто что-то пульсировало. Скорее всего, бабочка должна вылупиться со дня на день и, если я оставлю ее здесь, в сундуке, она погибнет.

Сердце у меня предательски сжалось, из груди вырвался тяжелый вздох.

Кажется, у меня нет выбора. Я не могу обречь на гибель это крохотное существо.

Я сфотографировала куколку на телефон и отправила снимок Матвею.

«Твоя взяла! – подписала я. – Я открыла сундук и забрала твой подарок. А что это за бабочка, кстати?»

«Скоро узнаешь, – почти тут же ответил он. – Просто запасись терпением».

***

Вернувшись от Матвея домой, я попробовала дозвониться до Насти. Мне хотелось предупредить ее о грабителе, уговорить воздержаться от вечерних пробежек. Но, как и раньше, подруга упрямо не отвечала на мои звонки.

Отложив телефон, я отправилась в душ. От мыслей о предстоящем занятии с Романом меня то и дело кидало в жар, и хотелось хоть немного охладиться. Интуиция подсказывала, что Роман, как и Матвей, проявит настойчивость. Вчера он пошел провожать меня даже после того, как я попросила оставить меня в покое. Явно не привык легко сдаваться.

Но, как я и сказала Роману, интрижки в мои планы не входят. И пусть с Матвеем я дала слабину, с Романом я буду жесткой как кремень. Да-да!

Я вышла из душа в боевом настроении. Заколола волосы, надела самое закрытое и длинное платье. Сегодня мне хотелось выглядеть неприступной и холодной. Взглянув на себя в зеркало, я осталась довольна: получилось. Я покрутилась из стороны в сторону, изобразила строгое лицо. У Романа нет шансов, ни одного!

И все бы ничего, но я чудовищно переоценила собственную холодность. Стоило Роману войти в мастерскую, как мой боевой дух разом куда-то испарился. Во рту пересохло, тело налилось мучительным напряжением.

Роман холодно поздоровался, занял один из стульев. Он смотрел сквозь меня, на лице не отражалось и капли былой заинтересованности. На мгновение мне даже показалось, что история с поцелуем мне приснилась.

– Как настроение? – дрогнувшим голосом спросила я.

– Спасибо, хорошее. – Роман достал телефон, стал что-то там изучать.

– Слышали, на завтра обещают штормовое предупреждение? – На меня вдруг напала болтливость (наверное, это нервное). – Иногда у нас тут такие потопы случаются! Лучше не уезжайте далеко от отеля.

Он нехотя оторвался от телефона и посмотрел на меня как на назойливую муху – хмуро и устало.

– Спасибо за информацию.

Я почувствовала себя каким-то недоразумением. Господи, и чего я себе нафантазировала? Вчера он на безрыбье приставал, а я уже надумала себе всякого.

Я стала выставлять на стол предметы для очередного натюрморта. Чайник, сахарница, пара слив. Сегодня мне не хотелось ничего сложного, не было сил и желания вдаваться в объяснения.

Пока я составляла композицию, руки предательски дрожали. Одну из слив я невольно толкнула запястьем, она скатилась со стола и упала на пол.

Я присела, чтобы ее поднять и украдкой взглянула на Романа. Наши взгляды неожиданно встретились. А все-таки он смотрит! Смотрит на меня, когда я не вижу.

Под ложечкой приятно заныло, в голове зашумело.

До чего же я противоречивая натура! Ведь сама же попросила Романа держаться на расстоянии, а теперь жалею. Хотя… Если бы у него все было серьезно, я бы не стала его отталкивать. Но мы не в сказке. У таких красавчиков, как Роман, не бывает крепких чувств к провинциальным дурочкам.

Вернув сливу на стол, я поднялась, разгладила подол платья. Роман снова выглядел равнодушным, демонстративно таращился в окно.

– Приступим? – спросила я.

Он нехотя кивнул, взялся за карандаш.

Занятие прошло как в тумане. Я действовала на автомате: что-то говорила, время от времени корректировала набросок Романа, а мысли были совсем не о работе. В голову мне лезла совершенная чепуха. Я словно против воли представляла, как Роман сажает меня на колени и целует – крепко, страстно, беззастенчиво.