Психология недоверия. Как не попасться на крючок мошенников

В некоторых случаях мнимое аристократическое происхождение Мэтью Брауна было единственным, на что он опирался, — и схема работала как часы, даже когда речь заходила о таких вещах, как открытие банковского счета. Вот одно из его первых похождений: 14 октября 2004 года газета London Evening Standard

опубликовала статью о молодом человеке, вчерашнем подростке — позднее выяснилось, что это был Браун, — чьи безумные авантюры вышли далеко за рамки традиционного подросткового буйства. Юноша, которому тогда было восемнадцать лет, убеждал компании, занимающиеся выпуском кредитных карт, что он принадлежит к аристократии. Он выдавал себя за лорда и бизнесмена из Сити, не меньше, с годовым доходом в 86 000 фунтов — и в ноябре 2002 года получил свою первую карту American Express. Компания, ответственная за выпуск карты, не провела даже самую простую проверку, потому что безоговорочно поверила в авторитет, сопровождающий аристократическое происхождение и, очевидно, не хотела идти на риск и задавать лишние вопросы: было бы неприлично ставить под сомнение слово джентльмена.

Через месяц, получив новую карту, Браун отправился на рождественские каникулы в Озерный край. Он останавливался только в пятизвездочных отелях и перемещался на 500-фунтовых лимузинах. Но местность все же показалась разборчивому молодому лорду слишком провинциальной, и когда январь сменился февралем, лорд Браун из Ардбрекина начал путешествовать первым классом по Англии и Шотландии. У него был превосходный вкус по части изысканных блюд, шампанского и коньяка. О его расточительных застольях с щедрыми чаевыми, нередко превосходившими сумму счета, вскоре заговорили. Счета копились, но никто пока еще не задавал вопросов — или задавал их недостаточно настойчиво — и не сомневался в действиях молодого лорда. Он ведь аристократ, член самого элитарного клуба, который только можно себе представить. Вместе с принадлежностью приходит власть. Вы хотите нравиться людям, обладающим властью. Вы не хотите, чтобы они сочли вас мелочным, потому что вы имели дерзость усомниться в их честном слове. Поэтому вы продолжаете держать свои сомнения при себе — так же, как поступила позднее маркиза Вустерская, когда пришло время расстаться с ценной статуэткой.

Лорд Браун продолжал безнаказанно совершать свои подвиги. Время от времени он делал вылазки в столицу, где предпочитал останавливаться в отеле Claridge’s. Кроме карты American Express у него появилась кредитная карта Barclay’s Bank: одно мнимое подтверждение потянуло за собой другое. Он оставлял счета на сотни фунтов в винном магазине Oddbins и солидные суммы в окружающих салонах с соляриями. Конечно, он не мог позволить себе выглядеть бледно перед камерами.

Тем временем счета продолжали поступать. Оплачивать их, однако, никто не торопился. И вот настал переломный момент: аристократического происхождения было уже недостаточно. Это был бизнес, а любой бизнес требует денег. Авторитета хватило лишь до определенных пределов. Вскоре American Express выпустил плакат «Разыскивается» с изображением блудного держателя карты, успевшего задолжать уже 18 000 фунтов. 15 августа 2003 года, когда Браун садился в очередной поезд на вокзале в Плимуте, кассир-билетер проводил его задумчивым взглядом, словно что-то припоминая. Когда лорд сошел с поезда в Лондоне, его уже ждал полицейский эскорт.

Вскоре старина Мэтью Браун оказался в зале уголовного суда присяжных графства Миддлсекс. Впрочем, от серьезных обвинений свойственный ему вычурный блеск ничуть не потускнел. Бутоньерка из ярко-розовой гвоздики, шейный платок, фетровая шляпа, трость с серебряным набалдашником — в таком изысканном наряде он приветствовал судейскую коллегию. В 2004 году он признал себя виновным в 9 обвинениях в мошенничестве (еще 224 приняты к сведению) и приговорен к трем годам реабилитационного режима, а также к лечению от алкогольной и кокаиновой зависимости в клинике в Суррее (месячная плата 12 000 фунтов). Он действительно был в тюрьме, как он рассказывал позднее Мервину Баррету. Только совсем по другому обвинению.

Это была первая (из известных нам) эскапада Брауна. Все, что потребовалось для успеха, — это упомянуть о солидных связях. Общественное положение, даже мнимое, — сильный инструмент. Вспомните, как часто известные фамилии обнаруживают, что их имена используют в низких целях. Кларк Рокфеллер убедил десятки людей в том, что он действительно законный представитель клана Рокфеллеров, пока не выяснилось, что на самом деле его зовут Кристиан Герхартсрайтер и он убийца. Но в течение двадцати лет он позиционировал себя не только как один из Рокфеллеров (его самый долгий обман), но и поочередно как представитель британской королевской фамилии и как голливудский продюсер. Облик мог меняться, но эксклюзивность оставалась: он хорошо понимал, что именно хотят услышать люди. Разве кто-то откажется подружиться с Рокфеллером?