ПСС. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

И хотя онъ въ дйствительности и не думалъ о возможности жениться на Катюш (такъ сильно была заложена въ немъ аристократическая исключительность, по которой такая женщина, какъ Катюша, не могла быть избрана въ подруги жизни), ему посл разговора съ Марьей Ивановной мелькнула мысль о томъ, что можно бы жениться и на Катюш. Мысль эта понравилась ему въ особенности своей радикальностью: Катюша женщина такая же, какъ и вс. Если я люблю ее, то отчего жъ не жениться на ней? Онъ не остановился на этой мысли только потому, что, несмотря на свою безсознательно испытываемую любовь къ Катюш, онъ былъ твердо увренъ, что впереди въ жизни его ожидаетъ еще не такая женщина, которую онъ полюбитъ и которая полюбитъ его.

** № 64 (рук. № 24).

XXIX.

Въ то время какъ Нехлюдовъ сидлъ у окна и, глядя на тнь безлистаго большого дерева, падающаго на дорожку сада, радовался на ту новую и хорошую жизнь, которую онъ поведетъ теперь, Маслова, выпивши большую чашку водки, полупьяная лежала вмст съ другими арестантками на нарахъ 5-ой камеры и хотла и никакъ не могла заснуть. Мшали ей спать и нас

комые, которые ли ея тло, и арестантка Аграфена, дьячиха, судившаяся за убійство ребенка, которая въ одной рубах, босикомъ, не переставая, какъ зврь въ клтк, скорыми шагами ходила взадъ и впередъ по камер, то открывая, то закрывая собою дверь съ оконцемъ въ середин, на которое были безсмысленно устремлены глаза Масловой. Мшала ей и сосдка ея, та самая старуха Кораблиха, которая утромъ провожала ее, тмъ, что не переставая изрдка ругалась съ толстой рыжей арестанткой, которая, растрепанная и озлобленная, сидла на другомъ конц наръ и, обими руками разчесывая себя, произносила страшныя, изысканныя ругательства.

** № 65 (рук. № 24).

– Ты зачмъ тутъ?

– Я изъ суда.

– Ну и маршъ въ свое мсто.

Маслова хотла сказать, что ее привели сюда, но потомъ подумала, что не къ чему, да и она такъ устала, что ей лнь было говорить. Конвойный доложилъ, что ее не принимаютъ, оттого что заняты въ контор. Но помощникъ смотрителя не хотлъ быть не правъ и еще громче закричалъ на конвойнаго:

– Такъ дожидайтесь наруж. Я те научу лясы разводить съ арестантами, – обратился онъ къ Масловой. – Маршъ отсюда?

Маслову увели внизъ, на дворъ. И тамъ опять приведенные арестанты проходили мимо нея и опять, какъ голодные зври на пищу, набрасывались на нее, щипали, обнимали и цловали ее. Вс эти выраженія вниманія теперь не трогали и не развлекали ея. Ей хотлось однаго – поскоре покурить и выпить.

На двор она попросилась у конвойныхъ удалиться, для того чтобы тамъ покурить, но ее не пустили. Тогда она ршилась, отойдя за уголъ, закурить на двор

, но не успла затянуться разъ, какъ проходившій надзиратель крикнулъ на нее и веллъ идти въ контору.

Когда ее приняли и свели въ женскій коридоръ, было уже 6 часовъ вечера, время ужина.

* № 66 (рук. № 22).

Глава 35.

На слдующій день, въ Воскресенье, въ 5 часовъ утра, въ коридор тюрьмы раздался пронзительный звонокъ.

Арестантки 5-й женской камеры стали подниматься.

Кораблева не спала и разбудила Маслову, которая, спокойно дыша, лежала подъ кафтаномъ и находилась въ томъ состояніи сна, т. е. полной безсознательности, состояніе, которое въ ея теперешней жизни она предпочитала даже опъяненію. «Ахъ опять жизнь»,²⁶² съ ужасомъ подумала она, просыпаясь и почуя усилившуюся къ утру вонь, и хотла опять заснуть, уйти въ область безсознательности, но привычка страха пересилила сонъ, и она поднялась и, подобравъ ноги, сла оглядываясь.

Женщины уже вс поднялись, только дти еще спали. Корчемница осторожно, чтобы не разбудить дтей, вытаскивала изъ подъ нихъ халатъ. Сторожиха развшивала у печки тряпки, служившія пеленками; худая воровка, схватившись за грудь, съ налитымъ кровью лицомъ откашливалась и, въ промежутк

вздыхая, почти вскрикивала.²⁶³ Рыжая, съ своимъ огромнымъ животомъ, лежала навзничь и громко разсказывала виднный ею сонъ. Старуха стояла передъ образомъ и истово крестилась и кланялась, шепча молитвы. Дьячиха опять ходила босыми ногами взадъ и впередъ по камер. Дуничка²⁶⁴ подвивала на палецъ волосы. Федосья, миловидная мужеубійца, тоже чесала волосы.

По коридору послышались шаги въ шлепающихъ котахъ, загремлъ замокъ, и вошли два арестанта-парашечника въ курткахъ и короткихъ, много выше щиколки, срыхъ штанахъ и, поднявъ на водоносъ вонючую кадку, понесли ее вонъ изъ камеры. Женщины вышли въ коридоръ къ кранамъ умываться. У крановъ произошла опять ссора рыжей съ женщиной, вышедшей изъ другой, сосдней камеры.

– Или карцера захотла! – закричалъ на рыжую старикъ надзиратель и хлопнулъ ей по голой спин такъ, что щелкнуло на весь коридоръ. – Чтобъ голосу твоего не слышно было!

Женщины засмялись.

– Ну, живо! Убирайтесь къ обдн. Сейчасъ поврка.

Не успла Маслова причесаться и одться, какъ пришелъ смотритель со свитой.

– На поврку! – крикнулъ надзиратель.