Пуговица Дантеса

И генерал (или его подопечные?) показал полную осведомлённость в тонкостях военного судопроизводства. В своей реляции Бистром во всём соглашается с генералом Кноррингом. Однако, отправляя материалы дела в Аудиториатский департамент, он вместе с ними шлёт особое уведомление, в котором прямо указывает на выявленные в деле упущения. Как то:

«…1) что не спрошена по обстоятельствам, в деле значущимся, жена умершего Камергера Пушкина; 2) не истребованы к делу записки к ней Поручика Барона Геккерена, которые, между прочим, были начальной причиной раздражения Пушкина; 3) не взято надлежащего засвидетельствования о причине смерти Камергера Пушкина и 4) что не истребован был в суд особый переводчик для перевода писем и записок с французского языка, а сделаны те переводы самими членами суда, с многими ошибками, посему хотя бы и следовало возвратить означенное дело для изъясненных пополнений, но как главные преступления подсудимых достаточно объясняются, то, дабы не замедлить в дальнейшем его представлении, я решился препроводить оное в таком виде, в каком есть» [22].

Как видим, «упущения» достаточно серьёзные. И ознакомление с ними наводит на мысль, что материалы дела следовало… вернуть. Для чего? Для дополнительного расследования всех обстоятельств дела. Однако генерал Бистром этого не сделал. Почему – сказать достаточно сложно. Быть может, имела место негласная «Высочайшая» установка дело не затягивать? Вполне возможно – с целью избежать раздражительности в обществе, и без того взбудораженном известием об убийстве иностранцем известного русского поэта. Хотя доследование уже вряд ли бы что-то изменило. Тем более что военно-судной комиссии и без того «всё было ясно»…

* * *