Пушкин путешествует. От Москвы до Эрзерума

Эти полные желчи строки, конечно же, не более чем бравада, и виной тому сильнейшее раздражение поэта, вызванное его личной несвободой, – опалой и ссылкой. «Ты, который не на привязи…» – словно сетует он другу. Незримая «привязь», ненавистный надзор, необходимость жить помимо собственной воли в Михайловском, хоть и милом его сердцу, – вот что возмущало и печалило поэта.

«Пушкин с горя просился в Париж: ему отвечали, что как русский дворянин имеет он право ехать за границу, но что Государю будет это неприятно».

«Пушкина не с чем поздравить: после долгих проволочек ему отказали в просьбе ехать свидетелем войны, только об этом он и просил. С горя просился он хоть в Париж, и тут почти ему отказали. Матушка Россия… не спускает глаз с детей своих и при каждом случае дает чувствовать, что матерняя лапа ее так и лежит у нас на плече».

Все это строки из писем князя Вяземского. Петр Андреевич упоминает и об одном весьма любопытном проекте: вместе с Пушкиным, Крыловым, Грибоедовым сговорились совершить «Европейский набег»: в июне 1828-го отправиться из Петербурга на пироскафе в Лондон, а оттуда на три недели заехать в Париж. «Мы можем показываться в городах как Жирафы… – не шутка видеть четырех русских литераторов, – сообщает он супруге. – Журналы верно говорили бы об нас».

Памятник Пушкину в Саду поэтов.

Париж. 2009 г. Фотография автора

Париж… Пушкин знал историю французской столицы, названия ее площадей и бульваров, университетов и замков. Собор Нотр-Дам, дворец Пале-Рояль, Лувр и Сорбонна, улица Людовика Великого – все эти названия парижских достопримечательностей можно встретить на страницах пушкинских рукописей. Поэт любил Париж и мысленно не раз совершал путешествие по великому и таинственному городу.

Знакомы были ему и нравы парижан, чему свидетельством редкие французские книги в библиотеке поэта.

А сколь много с детских лет слышал Александр Пушкин восторженных воспоминаний от родного дядюшки Василия Львовича, совершившего свое незабываемое путешествие в Париж еще в 1803 году! Он посетил тогда великолепные музеи, дворцы и театры, в Париже был представлен самому Наполеону, в то время первому консулу, свел знакомство с прославленным трагиком Тальма и даже брал у него уроки декламации, виделся со многими тогдашними знаменитостями. Возвращение Василия Львовича из заграничного путешествия стало одним из событий тогдашней московской жизни. «Парижем от него так и веяло, – вспоминал князь Петр Вяземский. – Одет он был с парижской иголочки с головы до ног, – прическа a la Titus углаженная, умащенная huil antilue. В простодушном самохвальстве давал он дамам обнюхивать свою голову».

И пушкинский граф Нулин получил «в наследство» много милых дядюшкиных привычек и его ностальгических воспоминаний:

… Святую Русь бранит, дивится,

Как можно жить в ее снегах,Жалеет о Париже страх.

Вольтер и Лафонтен, Руссо и Мольер, Монтень и Шенье – эти «славнейшие представители сего остроумного и положительного народа» были известны и любимы поэтом.

Как близка была поэту Франция – он знал ее историю, философию, поэзию и драматургию, не уставал следить за последними литературными новинками. Париж нужен был поэту как жизненный эликсир! Но и французская столица знала Пушкина – самый первый хвалебный отзыв о нем как о подающем надежды русском поэте появился за границей в 1821 году в парижском литературном журнале.

Как-то поэт заметил жене, что его письмо «похоже на тургеневское – и может тебе доказать разницу между Москвою и Парижем». Новостями парижской жизни – политической, театральной, литературной – Пушкин мог довольствоваться из корреспонденций Александра Тургенева, напечатанных на страницах «Современника».

А прежде – из посланий своей обожательницы Елизаветы Хитрово. «Возвратившись в Москву, сударыня, – пишет ей Пушкин в декабре 1830-го, – я нашел у кн. Долгорукой пакет от Вас, – французские газеты и трагедию Дюма, – все это было новостью для меня, несчастного зачумленного нижегородца. Какой год! Какие события!» В другом письме от души благодарит Елизавету Михайловну: «Ваши письма – единственный луч, проникающий ко мне из Европы».

…В далеком 1837-м барон Амабль де Барант, французский посол в России, горестно стоял у изголовья покойного поэта, – одним из первых иностранных посланников приехал он в дом на набережной Мойки проститься с Пушкиным.

Праправнучки поэта: сестры Татьяна Владимировна Дурново – слева, и Анастасия Владимировна Солдатенкова (урожд. Савицкие).

Париж. 1999 г. Фотография автора