Путь человечества. Истоки богатства и неравенства

Правда ли экономический рост несовместим с сохранением окружающей среды на Земле? Должны ли мы выбирать между ними? Необязательно[177]. Межстрановой анализ показывает, что увеличение численности населения оказывает на порядок больший эффект на выбросы углекислого газа, чем сопоставимое увеличение дохода на душу населения. Иными словами, регион, где проживает 50 миллионов человек, а доход на душу населения составляет 10 тысяч долларов, выбрасывает значительно больше углекислого газа, чем регион, где проживает 10 миллионов человек, а доход на душу населения составляет 50 тысяч долларов, хотя совокупный доход у этих регионов одинаков. Таким образом, экономический рост, подпитываемый снижением рождаемости и возникающий за счет увеличения относительной численности трудоспособного населения, – явление, известное в экономике как демографический дивиденд, – позволит значительно замедлить повышение выбросов углекислого газа.

Действительно сокращение рождаемости, произошедшее с момента начала демографического перехода, сократило и нагрузку экспоненциального роста населения на окружающую среду. Поэтому, в то время как промышленная революция спровоцировала процесс глобального потепления, одновременное начало демографического перехода вполне может смягчать его последствия, уменьшая потенциальный компромисс между экономическим ростом и сохранением окружающей среды. По сути, поддержание экономического роста при одновременном смягчении деградации окружающей среды и уменьшении вероятности “коллапса” будет зависеть от некоторых из тех ключевых факторов, которые привели нас в нынешнее затруднительное положение. Это технологическое развитие, облегчающее переход от зависимости от ископаемого топлива к экологически чистым технологиям, и снижение рождаемости, понижающее нагрузку населения на окружающую среду и дальнейший экономический рост. Американский технологический предприниматель, бизнес-лидер и филантроп Билл Гейтс заметил: “В ближайшее десятилетие нам следует сосредоточиться на технологиях, политике и рыночных структурах, которые выведут нас на путь ликвидации парниковых газов к 2050 году”[178].

Среди этих политик и структур должны быть и те, что способствуют глобальному гендерному равенству, открывают доступ к образованию и контрацептивам и таким образом способствуют снижению рождаемости во всем мире. Смягчив текущую тенденцию глобального потепления, они выиграют для нас драгоценное время на разработку революционных технологий, которые понадобятся в этой битве. Формальное обеспечение таких демографических мер может получить бо́льшую поддержку, чем традиционные рекомендации климатической политики. Развивающиеся страны, которые не спешат внедрять технологии чистой энергетики и законы о защите окружающей среды из-за серьезных вложений в администрирование и контроль за их исполнением, возможно, согласятся принять меры, направленные на ограничение рождаемости и стимулирующие экономический рост вместе с охраной окружающей среды.

Если мы сможем преодолеть беспечность и задействовать нужные ресурсы, то невероятная сила человеческих инноваций, которая была так эффектно высвобождена в эпоху прогресса и в сочетании со снижением рождаемости подпитывалась накоплением человеческого капитала, должна позволить своевременно создать революционные технологии, которые нам потребуются для того, чтобы в ближайшие столетия превратить этот климатический кризис в едва различимое воспоминание.

Кода

Решение загадки роста

Развитие человечества уникально – оно идет в головокружительном темпе и радикально отличается от развития любого другого биологического вида на Земле. Доисторические люди бродили по саваннам Восточной Африки, использовали огонь для приготовления пищи, обогрева и освещения и затачивали камни, чтобы создать клинки, топоры и другие инструменты. Через несколько миллионов лет их потомок пишет эту книгу на переносном устройстве, способном в мгновение ока выполнять сложные математические вычисления с помощью созданных на основе нанотехнологий процессоров, которые в сотни тысяч раз мощнее первых компьютеров, всего пятьюдесятью годами ранее управлявших высадкой человека на Луну.