Читаем Путь к сути вещей: Как понять мир с помощью математики полностью

В размерности 24 геометрия упаковки – это решетка Лича, исключительная структура, характерная для размерности 24 (https://en.wikipedia.org/wiki/Leech_lattice). Следует отметить, что контактное число 196 560 отсылает к размерности 196 883, упомянутой в главе 20 и ассоциирующейся с Монстром. Это не совпадение. Математики знают, что подобные «нумерологические странности» часто служат знаком куда более глубоких связей. Монстр, один из самых интригующих математических объектов, связан со многими другими исключительными структурами (см. также Гипотезу чудовищного вздора, https://en.wikipedia.org/wiki/Monstrous_moonshine).

Глава 17

Основные источники, касающиеся Унабомбера.

● О фрагментах дневника: David Johnston, "In Unabomber's Own Words, A Chilling Account of Murder," The New York Times, April 29, 1998.

● О теракте на рейсе 444 авиакомпании American Airlines: Stephen J. Lynton, Mike Sager, "Bomb Jolts Jet", The Washington Post

, November 16, 1979.

● «Манифест Унабомбера»: доступен, например, на сайте The Washington Post: https://www.washingtonpost.com/wp-srv/national/longterm/unabomber/manifesto.text.htm.

● О подробностях терактов и расследования: конференция от 19 ноября 2014 года в суде округа Сакраменто, штат Калифорния, снималась и транслировалась каналом C-SPAN: https://www.c-span.org/video/?322849-1/unabomber-investigation-trial.

● О роли Билла Тёрстона в расследовании рассказано в статье: Steven G. Krantz, Mathematical Apocrypha. Stories and Anecdotes of Mathematicians and the Mathematical, The Mathematical Association of America, 2002.

Цитата Перельмана («Деньги и слава меня не интересуют») взята из статьи Russian Maths Genius Perelman Urged to Take $1m Prize, BBC News, March 24, 2010: http://news.bbc.co.uk/2/hi/europe/8585407.stm.

Дискуссия Билла Тёрстона и muad на сайте MathOverflow доступна по адресу: https://mathoverflow.net/questions/43690/whats-a-mathematician-to-do. Следует отметить, что комментарий Тёрстона: «Я пытаюсь писать то, что кажется мне реальным. Теперь я уже не боюсь чужих суждений, что делает все для меня проще», – перекликается с темой эпилога: чтобы осмелиться рассказать о человеческом опыте понимания, математики должны преодолеть нежелание своего сообщества затрагивать эту «несерьезную» тему.

Глава 18

«Проблема видов», то есть невозможность четко определить, что такое вид животных, – давно известная гносеологическая проблема, обсуждавшаяся многократно.

Среди прочих классических проблем, иллюстрирующих хрупкость человеческого языка, можно указать «парадокс кучи» (также известный как «парадокс сорита», от греческого «сорос», что значит «куча»): если убрать песчинку из кучи песка, это все еще будет куча песка; но если продолжить, в какой-то момент это уже не будет кучей – где находится граница? Этот парадокс, как и «парадокс лысого» (если вырвать волос у человека, не являющегося лысым, он не станет лысым – но можно ли действительно определить границу между «быть лысым» и «не быть лысым»?), обычно приписывается Евбулиду, греческому философу, жившему в IV веке до нашей эры.

Цитаты Людвига Витгенштейна взяты из параграфов 106 и 107 «Философских исследований» (французское издание: Recherches philosophiques, Paris, Gallimard, Tel, 2014), текста, законченного к 1949 году и опубликованного посмертно в 1953 году. Однако в первой половине жизни Витгенштейн, похоже, был близок к логицистским взглядам Бертрана Рассела (см. мой Эпилог), в отличие от фазы, когда он задавался вопросами «Философских исследований». Поздние работы Витгенштейна – прекрасное дополнение к этой главе и к главе 19. Самая доступная из них – возможно, сборник «О достоверности», собранный посмертно из его заметок (французское издание: De la certitude, Paris, Gallimard, Tel, 1976 [1969]).

Глава 19

Вопрос о происхождении абстрактных концептов известен в философии как проблема универсалий. Реалистическая позиция утверждает, что концепты есть явления реальные, то есть существующие вне зависимости от человеческого восприятия. Номинализм (и его концептуалистский) вариант утверждает, что это условности языка (или явления, существующие у нас в голове). Исторически реалистическая позиция долгое время преобладала. В Средние века этот вопрос в Европе стал предметом активных обсуждений, известных как Спор об универсалиях, которые подпитывало, в частности, принятие номиналистской концептуалистской позиции Пьером Абеляром (1079–1142) и Уильямом Оккамом (1285–1349), чьи тезисы были осуждены Церковью. В каком-то смысле глубокое обучение в конце концов признало их правоту.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Древний Египет
Древний Египет

Прикосновение к тайне, попытка разгадать неизведанное, увидеть и понять то, что не дано другим… Это всегда интересно, это захватывает дух и заставляет учащенно биться сердце. Особенно если тайна касается древнейшей цивилизации, коей и является Древний Египет. Откуда египтяне черпали свои поразительные знания и умения, некоторые из которых даже сейчас остаются недоступными? Как и зачем они строили свои знаменитые пирамиды? Что таит в себе таинственная полуулыбка Большого сфинкса и неужели наш мир обречен на гибель, если его загадка будет разгадана? Действительно ли всех, кто посягнул на тайну пирамиды Тутанхамона, будет преследовать неумолимое «проклятие фараонов»? Об этих и других знаменитых тайнах и загадках древнеегипетской цивилизации, о версиях, предположениях и реальных фактах, читатель узнает из этой книги.

Борис Александрович Тураев , Борис Георгиевич Деревенский , Елена Качур , Мария Павловна Згурская , Энтони Холмс

Культурология / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Детская познавательная и развивающая литература / Словари, справочники / Образование и наука / Словари и Энциклопедии