Путешественница

— Абандауи быть волшебное место. Причудница брать тебя наверх, в тайный комната? Так говорить Клотильда.

— Да, это так.

Тогда Измаил сделал шаг ко мне и спросил то, от чего Джейми дернулся:

— Женщина, у тебя отходить крови? Или уже все, нет?

— Еще отходят. А что?

Онисегун Измаил заметно нервничал, глядя то на нас, то на хижины, откуда шли люди и где шевелились кусты.

— Быть женские крови — нет волшебство. Крови есть — есть женская сила, но волшебство нет. Ба быть ведьма, знахарка, она колдовать.

Он добавил:

— Ты колдовать, как и Причудница. Но это убивать тебя и ее. Твоя слышать речь Боуасса? Причудница умирать в три дня. Брать мальчик, и мальчик умирать тоже. Твоя идти, мон, — твоя умирать.

Измаил скрестил руки, показывая, будто они связаны, а потом разорвал путы.

— Я сказать тебе, амики.

Он ушел во тьму, к невидимым людям.

— Святой Михаил, защити нас, — Джейми затеребил волосы. — Англичаночка, ты точно знаешь, где это их волшебное место? Сможешь найти?

— Не знаю, смогу ли, но оно в горах Эспаньолы и там есть река.

— Возьмем с собой Штерна. Идем, ребята ждут нас у реки.

Мое внимание привлекло странное зарево — что-то горело.

— Эта плантация Хоува. И усадьба «Двенадцать деревьев» тоже.

Оранжевых пятен было несколько, и мне припомнились слова Измаила о том, что на зов барабанов пойдут те, кто силен.

Мы видели, как из хижин выходят рабы, как женщины в белых тюрбанах несут детей. Маргарет Кэмпбелл тоже была в тюрбане.

Джейми позвал ее по имени. Рабы хотели защитить ее, но он показал, что безоружен, и снова обратился к девушке:

— Маргарет, ты узнаешь меня?

Ее пустые глаза ничего не выражали. Джейми взял ее лицо в ладони.

— Маргарет… Ты видишь меня? Узнаешь?

Она заморгала, а затем вернулась к жизни, но медленно и с недоверием. Смущение и испуг отразились на ее лице, а потом глаза заблестели, губы изогнулись и зазвучал чистый, звонкий, высокий голос молодой девушки:

— Узнаю, Джейми, я тебя вижу. Давненько мы не виделись? Ты был занят? Как Эван? Что о нем слышно? У него все в порядке? — спокойно расспрашивала она, в то время как Джейми боролся со своими чувствами.

— Д-да, все в порядке. Говорил, чтобы я передал тебе вот это, когда увидимся.

Он наклонился и нежно поцеловал девушку.

Женщины, глядевшие на эту сцену, принялись беспокойно обсуждать произошедшее, а когда Джейми отступил на шаг, они взяли девушку буквально в кольцо.

Сама Маргарет блаженно улыбалась, не замечая никого вокруг.

— Спасибо, Джейми. — Ее уже тащили дальше, когда она добавила: — Скажи Эвану, что я скоро приду к нему.

Женщины увели ее — призраки призрака.

— Позволь им уйти, — мягко сказала я, видя, что Джейми порывается остановить ее. — Пускай идет с ними, там ей лучше. Все равно она уйдет.

Он с болью кивнул.

Уходя, мы заметили, как в окнах Роуз-холла мелькают огни и как второй этаж, где находился кабинет Джейлис, освещается пламенем.

— Пошли, нечего здесь делать, — увел меня муж.

Нырнув в заросли тростника, мы услышали запах жженого сахара.

Глава 62

Абандауи

— Я выделю вам губернаторский пинас: он довольно мал, то есть будет не так заметен, а ходовые качества превосходные. — Грей касался чертежа, лежавшего на столе, гибкими пальцами. — А благодаря моему приказу вас никто не будет останавливать.

— Да, мы нуждаемся в судне, но не сможем рассчитывать на «Артемиду», ведь она не моя, а Джареда. Но Джон, пинас лучше украсть, нежели втягивать вас в свои дела так явно, — нахмурился Джейми. — У вас и без того слишком много хлопот сейчас.

Лицо Грея осветилось невеселой улыбкой.

— Вы говорите о хлопотах… В общем, да: четыре усадьбы плантаторов сожжены, двести рабов бежали. Но публика боится, боится не только китайца и всех китайцев вообще, но теперь уже опасается маронов. Я не думаю, чтобы в этой ситуации мои скромные связи были кому-то интересны, а уж тем более чтобы кто-то интересовался сейчас контрабандными потоками и контрабандистами в целом.

— О да, это несказанно радует, — помрачнел Джейми. — Но пинас я угоню, а в случае чего вы меня не знаете и обо мне слыхом не слыхивали, идет?

Грей в изумлении воззрился на друга, дивясь его словам.

— Джейми, как можно… Вы заботитесь о моей репутации, но сами готовы оказаться на рее из-за этого? Как по-вашему, кто я после этого?

— Вы мой друг, Джон, — глухо проговорил Джейми. — Но давайте уговоримся: я принимаю вашу дружбу и вместе с этим принимаю проклятый пинас, а вы принимаете мою дружбу и молчите.

Лорд Джон Грей поджал губы, но потом уступил.

— Хорошо, Джейми. Уговоримся. И постарайтесь не попасться, будьте уж так любезны.

Джейми завозил по носу, чтобы спрятать улыбку.

— Идет, Джон, я буду очень любезен.

Лорд, изрядно помятый и с темными кругами под глазами, тяжело сел в кресло. За этими заботами ему, по-видимому, некогда было переодеться, и рубашка его не была ослепительно белой.