Путешествие из Петербурга в Нью-Йорк. Шесть персонажей в поисках автора: Барышников, Бродский, Довлатов, Шемякин и Соловьев с Клепиковой

Что ж – рискну. Тем более, есть прецеденты – Герцен, Мариенгоф. Вот и здесь, в США, на наших партийных конвенциях супруги представляют кандидатов в президенты – в самом деле, кто лучше их знает своих половинов и (потенциально) половин? А Набоков – иной вариант такой вот извращенно-отчужденной любви – его посвящения всех романов Вере? Хотя остраниться полностью вряд ли удастся – будет наигрыш, фальшь. Начну как раз с совместного опыта сочинения кремлевских триллеров. Там есть, конечно, и совместные главы, но в основном сольные, написанные каждым по отдельности. Скажу сразу же: написанные Леной лучше моих, но не это главное. Главное – они написаны иначе, в ином ключе, в другом жанре, на глубине, которая мне и не снилась. Я, правда, писал быстрее, а у нее были проблемы с переводчиком и издателем. По условиям договора, мы сдавали нашу первую американскую книжку – «Юрий Андропов: тайный ход в Кремль» – по главам: сначала Гаю Даниэлсу, нашему переводчику (и другу), потом получали ее обратно, чтобы сверить и отредактировать английский перевод, и только потом забрасывали в «Макмиллан», наше издательство. График был жесткий, книгу надо было сделать по-быстрому – сдать английский вариант в три месяца, чтобы успеть при жизни героя. Бывали дни, когда я не успевал заскочить в сортир – мочевой пузырь, слава богу, был железный.

Так вот, Лена запаздывала со своими кусками – не потому что копуша, а потому что ставила перед собой художественно более сложные задачи. Я занимался политикой, Лена – психологией. И оказалась права: просечь кремлевские интриги только на идеологическом или политическом уровне – невозможно. Коварство, подсидки, слухи, заговоры – чтобы понять механизм интриги, нужен был автор «Макбета», «Короля Лира», «Ричарда III», «Генриха IV», но Шекспира под рукой не было, и за эту адову работу взялась Лена.

Особенно ей удалась глава «Кавказские черновики Андропова». Для того чтобы совершить кремлевский переворот, шефу КГБ Андропову надо было сначала отрепетировать его в кремлевских сатрапиях, и вот он тайно помогает своим субординатам шефу КГБ Азербайджана Гейдару Алиеву и шефу грузинской милиции Эдуарду Шеварднадзе подсидеть своих партийных боссов и занять их места, что потом сделал сам, но уже в масштабах всей империи. Клепикова работала над этой главой именно как прозаик, а не как политолог, потому что на политологическом либо публицистическом уровне интрига ну никак не схватывалась. Когда книга вышла, американские рецензенты на все лады расхваливали нас именно за эту главу, а я чувствовал себя крошкой Цахес, который присваивает чужие достижения.

Так и пошло́: в следующей нашей книге лучшей оказалась написанная Клепиковой глава «Почему в Кремле нет евреев, женщин, москвичей и военных?», а в книге про Ельцина – написанный ею же самостоятельный отсек в духе Плутарха «Принц и нищий: Сравнительные жизнеописания Михаила Горбачева и Бориса Ельцина». Фактически, книга в книге, которую следовало бы издать отдельно, без указания на меня как соавтора. Даже в недавней московской книге про Трампа и американскую электоральную машину у Лены самостоятельная часть «Откуда есть пошел Дональд Трамп». Можно и так сказать: Клепикова добавляет в политологические исследования то, чего ни по жанру, ни по содержанию, ни по сути вроде не требуется, но что вносит в наши политтриллеры живу душу и выделяет их на фоне этой все-таки однодневной, скоропортящейся литературы.

Пару слов об «американе» Елены Клепиковой – ее радиоскриптах и газетных эссе, посвященных Голливуду, американскому ТВ, литературе, масскультуре, искусству, наконец, самой жизни в новой стране обитания и конечно же археологии, одной из российских профессий самой Клепиковой.

Печатались эти эссе и по-английски, но их главный адрес все-таки – слушатели и читатели России либо русскоязычники Америки. Даром, что ли, они составляют две трети ее большой «риполовской» книги «Отсрочка казни» (Москва 2008). Тогда как американским читателям адресованы главным образом «русские» по сюжетам статьи, которые печатались в престижных американских газетах. В одном интервью на вопрос «Почему вы стали журналистом?» Клепикова ответила: «Поневоле». И пояснила: