Путешествие в Сиам

С одной стороны площади, на которой стоит погребальный комплекс, возводят просторный павильон для Верховного короля и его семьи, из которого они будут наблюдать за церемонией. Многоярусная крыша этого временного сооружения, имеющая оригинальные выступы в виде рога, накрыта алой тканью, а с потолка свисают золотистые портьеры. Все пространство вокруг Пхра-мена устлано плетеными изделиями из бамбука и украшено бесчисленными флагами, типичными для Сиама. Всюду можно видеть причудливые изображения сражающихся богов и великанов, а также примитивные пейзажи с озерами, рощами и садами, воплощающими буддийский рай. Дальше расположились павильоны для зрелищных представлений – театров масок, без масок, марионеток, пантомимы, а также площадки, на которых демонстрировали свое искусство акробаты, борцы, канатоходцы и фокусники. Здесь также есть рестораны или харчевни для представителей всех классов, начиная с низших. В период похоронных церемоний они принимают посетителей круглые сутки.

Павильон, воздвигнутый для Второго короля и его домочадцев на площади, где состоится кремация его маленькой племянницы, по великолепию не уступает павильону его брата – Верховного короля.

Центр Пхра-мена занимает высокий восьмиугольник; и прямо под огромным шпилем стоит роскошная ступенчатая восьмигранная пирамида, постепенно сужающаяся до своей срезанной верхушки. Она выше окружающих зданий на целых двадцать футов, а периметр ее основания достигает пятидесяти-шестидесяти футов. На этой пирамиде стояла золотая урна с останками королевской дочери. Над урной простирался золотистый балдахин, а высоко над ним – круглый белый навес, который представлял небесный свод, усеянный серебряными звездами. Под балдахином сразу же над урной маленькой Фа-йинг самые белые и самые душистые цветы, срезанные и уложенные руками тех, кто любил ее больше всего на свете, образуют великолепную композицию в форме благоуханной беседки. Сама пирамида украшена редкими восхитительными дарами из стекла, фарфора, гипса, серебра, золота и искусственных цветов, изображениями птиц, зверей, мужчин, женщин, детей и ангелов. Похоронный зал освещают свисающие с потолка роскошные люстры и светильники поменьше, установленные в углах пирамиды.

И вот все приготовления были завершены, и погруженному в траур королевскому двору оставалось только ждать назначенного часа, когда останки принцессы будут преданы священному огню. На рассвете того дня все празднично одетые принцы, вельможи, сановники и верховные жрецы королевства в сопровождении слуг, женщин и детей отправились к погребальному комплексу, чтобы проводить в последний путь маленькую Фа-йинг. Королевская баржа доставила меня и моего сына ко дворцу, откуда мы пешком проследовали к месту кремации.

Золотую урну везла богато украшенная золотом колесница цвета слоновой кости в античном стиле, запряженная парой молочно-белых лошадей. Перед ней катили две другие колесницы: в первой сидел первосвященник, читавший короткие изречения и наставления из священных книг; во второй – родные братья усопшей. К урне была привязана шелковая лента шести дюймов шириной, тянувшаяся к скорбящим в той второй колеснице, а от них – к колеснице первосвященника, который держал на коленях концы этой ленты, символизировавшей мистический союз жизни, смерти и Будды.

За урной катила колесница со священным сандаловым деревом, ароматическими смолами и восковыми свечами. Дерево обильно украшали резные символы неразрушимости материи, ибо хоть огонь и уничтожит погребальный костер, а вместе с ним и тело, священники истолковывали этот процесс как дарование новой жизненной силы. Таким образом, все, связанное с религиозной обрядовостью буддизма, символизирует некую скрытую истину.

Следом тянулась длинная вереница небольших деревянных повозок с неподдающимися определению мифическими существами и дарами для священнослужителей. За ней шли толпы мужчин, женщин и детей всех возрастов. Каждый нес в руке таинственный трехформенный цветок, символизирующий священный круг Ом (Аум). Когда этим загадочным цветком описываешь над головой бесконечные круги, это расценивается как проявление особой добродетельности и праведности, как один из самых знаменательных актов преданности буддизму. В то же время, как символ Всевышнего Духа, чье имя нельзя произносить, ибо тогда оно будет осквернено, этот знак как-то противоречит учениям буддизма.

Едва сборище человеческих и мифических существ пришло в движение, округа огласилась диким завыванием конхов, рожков, труб, тромбонов, свирелей, флейт и арф, но над этим оглушительным шумом возносился размеренный бой траурных барабанов. Удивительно проникновенная и неописуемо волнующая эта древняя музыка с ее необычными длительными каденциями, а торжественный раскатистый бой барабанов придает особое очарование волнообразным переливам скорбной мелодии.