Путешествие в Сиам

Под завораживающие звуки музыки процессия, словно в трансе, медленно двигалась к Пхра-мену. Здесь с помощью подъемных блоков урну водрузили на приготовленный для нее роскошный постамент, накрыли серебряной тканью из колесницы первосвященника. Концы широкой ленты свешивались с восточной и западной сторон и падали на богатый ковер. Сто священнослужителей, по пятьдесят человек с каждой стороны, сидя на полу, хором исполнили на пали длинные гимны из священных книг, по содержанию представлявшие собой меланхолические размышления о краткости и ненадежности человеческого бытия. После, держа серебряную ткань большими и указательными пальцами, они стали молча молиться, наделяя материю спасительной силой, которую та передает усопшей в урне. Молились они примерно с час, а потом уступили место другой сотне. И так продолжалось, пока этот ритуал не исполнила тысяча священнослужителей. А уже упомянутые четыре священнослужителя все так же денно и нощно молились в храме Маха Прасат. В прилегающей к похоронному залу временной часовне дважды в день отправляли службу для членов королевской семьи. На ней присутствовал весь королевский двор, включая благородных дам из гарема. Они находились в закрытых молельнях, занавешенных золотистыми портьерами, из-за которых женщины, оставаясь незримыми для окружающих, видели и слышали все, что происходит в святилище. Все то время, что длятся эти похоронные обряды, бессчетному множеству священнослужителей, принимающих участие в церемониях, преподносят роскошные угощения.

С наступлением вечера Пхра-мен ярко освещен внутри и снаружи, а народ увеселяют драматическими спектаклями на сюжеты китайской, индуистской, малайской и персидской классической литературы. Освещенные статуи сказочной Гидры (дракона о семи головах), оживляемые спрятавшимися в них людьми, глотали луну, представлявшую собой огненный шар. Другое чудище, возможно, Химера, с головой и грудью льва и туловищем козла, изрыгает огонь и дым. Есть еще Ехидна и Цербер. Первая – прекрасная нимфа, только вместо ног у нее извивается кольцами хвост – то ли драконий, то ли пифоний. Цербер же – трехголовый пес, собакообразное пугало; он охраняет грозные врата, ведущие из царства Плутона.

Около девяти часов король собственноручно запускает фейерверки, и это – восхитительное зрелище: в темное небо взлетают огненные искры, принимающие формы разнообразных кустов, которые постепенно распускаются цветами – розами, гвоздиками, олеандрами.

Одним из самых волнующих ритуалов в программе церемонии похорон членов королевской семьи Сиама является бросание денег и безделушек в толпу. В этом неуместном развлечении Его Величество принимал живое участие. Личные вещи усопшего или усопшей делят на две равные части. Одну отдают беднякам, вторую – священнослужителям; принцам, вельможам и друзьям королевской семьи преподносят на память подарки. Наиболее ценные предметы разыгрываются в лотерею; а те, что поменьше – кольца, золотые и серебряные монеты – кладут в лимоны, которые Его Величество, стоя на террасе его временного дворца, швырял в море голов внизу. В каждом из четырех углов Пхра-мена стояло искусственное дерево с золотыми и серебряными плодами, которые царедворцы срывали и бросали собравшимся вокруг беднякам. Те откликались дикими криками и, словно безумные, кидались подбирать дары.

В этой связи нелишне будет ознакомить читателя с «уведомлением», которое король написал собственноручно.

УВЕДОМЛЕНИЕ

О дарах и пожертвованиях во время траурной церемонии кремации останков Ее Королевского Высочества небесной принцессы Сомдеч Чаофа Чандрмондол Собхон Бхагиавати [136], скончавшейся 12 мая 1863 года от Рождества Христова.