Путешествие в страну Счастья

И тут на Украине начался Майдан. Страна раскололась на два лагеря. Западная Украина во главе с Киевом стояла за Европу, восточная – за дружбу с Россией. Поднялась националистическая волна, зазвучали призывы убивать москалей. Все русское объявлялось на Украине враждебным. Посыпались по стране памятники Ленину и другим советским деятелям. За «ленинопадом» и трагедией в Одессе, где погибли десятки людей в здании, подожженном националистами, на Украине началась гражданская война.

Общаться с Аликом стало трудно. Разговор так или иначе переходил на обсуждение обстановки на Украине, хотя я и пытался избежать таких поворотов. Голендухин горячился, говорил, что российские СМИ лгут, что на самом деле у них в стране все нормально и никаких бендеровцев нет и в помине. Вскоре Алик перестал выходить на связь. Возможно, он боялся, что кто-то мог прослушивать наши разговоры и не хотел рисковать.

Не было по-прежнему вестей из Кемерово от Анны Мухаревой. Видимо, она была занята своими проблемами.

Я же обдумывал возможность издания альбома, посвященного петроглифам Орнёка и Чет-Кой-Суу. Меня волновал вопрос, будет ли интересна такая книга рядовому читателю, далекому от археологии и истории. Я не мог и не хотел выпускать альбом только лишь для специалистов. У меня не было подобающих такому изданию знаний. Можно было, конечно, привлечь к работе над книгой археологов, но специальное издание мне было не интересно. В петроглифах хранилась магическая тайна, размышлял я, именно она должна привлечь внимание простого читателя. Я же видел, какой неподдельный интерес возникал у людей, которые приезжали со мной в «каменную галерею», с каким рвением они искали новые и новые рисунки, пытаясь открыть что-то выдающееся. А ведь они до этого не обращали внимания на подобные валуны.

Итак, решил я, альбому быть! Не зря же мы блуждали в поисках рисунков больше двух лет! Да и имя Николая Дмитриевича Черкасова не должно исчезнуть из памяти людей. Он первым открыл эти удивительные сакральные места. Жаль, что исчезла его уникальная находка – камень со скифскими рисунками. Но остались кальки, запечатлевшие удивительные, не имеющие аналогов сложные рисунки древних художников. Я обязательно включу их в свою будущую книгу!

Мысли об альбоме занимали меня постоянно, и это порой приводило моих случайных собеседников в некоторое замешательство, потому что любой разговор я неизменно переводил на тему петроглифов. Мне было важно мнение каждого о животрепещущем для меня вопросе об актуальности моего будущего издания. В конце концов однажды Александр Иванов, редактор журнала «Литературный Кыргызстан» и мой очередной собеседник, сказал мне: «Некоторым кажется, что вопросы, волнующих их, должны волновать весь мир!» Слова Александра Иванова были подобны холодному, отрезвляющему душу.

Я был готов отказаться от своей идеи. Ведь для создания альбома, потребуется обработать массу фотоматериала, скопившегося в моем архиве за эти годы. Надо будет придумать неординарную подачу рисунков, чтобы заинтересовать читателя. Эта работа отнимет у меня очень много времени, что скажется на других моих проектах. А что я получу взамен?

У меня уже был опыт издания подобного альбома – о петроглифах Саймалуу-Таша. Я в течение нескольких лет не решался его издавать, хотя у меня был солидный объем фотоснимков и очерк признанного мастера слова Леонида Борисовича Дядюченко, посвященный загадкам Саймалуу-Таша. Меня останавливала мысль об ограниченном интересе к петроглифам со стороны обычных людей и рядовых туристов, для которых, в первую очередь, и предназначалось это издание. В конце концов я все-таки издал книгу о Саймалуу-Таше – в память об ушедшем Леониде Дядюченко. Дальнейшие продажи ее подтвердили мои опасения: интерес публики к петроглифам был очень слабым.

Проще забыть о рисунках на камнях, убеждал я себя, и заняться другими темами, довольствуясь тем, что наши поиски все-таки не прошли даром: опубликована моя повесть «Тайны Иссык-Куля», имеющая определенный успех; Николай Дмитриевич Черкасов не будет забыт, как не будут забыты и рисунки, найденные нами по его следам. Пусть ученые занимаются своими делами, а я должен заниматься своими!

Между тем, всякий раз, оказываясь в предгорьях Иссык-Куля с друзьями и видя, с какой увлеченностью они осматривают валуны в поисках рисунков, я начинал сомневаться в правильности своего решения. Мои друзья и гости, никогда в жизни не интересовавшиеся петроглифами, готовы были часами ходить по этому каменистому плато, словно первобытное искусство всегда волновало их! Быть может, сама аура этих мест производит на посетителей магическое воздействие и в их подсознании просыпаются архаические знания, записанные на подкорку нашего головного мозга предыдущими поколениями? Так думал я, и во мне зрело убеждение, что интерес к петроглифам можно пробудить у любого человека. Ведь я неоднократно наблюдал это.