Путевые впечатления. Юг Франции

Прибыв в Морнас, мы стали искать дорогу, по какой можно было взобраться наверх, до самых развалин этого орлиного гнезда, видневшегося на вершине утеса. Местные жители указали нам тропинку, ведущую туда из города, и мы начали взбираться по склону холма, на котором располагался замок. Преодолев примерно треть подъема и находясь почти рядом с церковью, мы стали шагать по каменным обломкам, скатывавшимся вниз по склону и покрывавшим территорию около четверти льё. Посреди этого беспорядочного скопления камней жители Морнаса расчистили небольшие прямоугольные участки земли и засадили их виноградными кустами; собранные же с этих участков камни сами собой образовали вокруг них ограду. Наконец, через полчаса утомительного пути по этому осыпающемуся под ногами покрытию, мы добрались до главного двора крепости, где еще виднелись бойницы. Наше появление в этих столь редко посещаемых развалинах вызвало переполох среди завладевших ими пернатых обитателей. С пронзительными криками разлетались во все стороны ястребы и пустельги. Я выстрелил в одну из этих птиц, но промахнулся; однако бедная неясыть, спокойно спавшая под сводами, пробудилась от звука выстрела, медленно и бесшумно взлетела, а затем, ослепленная светом, наткнулась на стену и упала возле нас. К счастью для нее, Милорд был занят чем-то в другой стороне и это спасло ей жизнь.

Невозможно представить себе картину, более связанную с историей и более величественную, нежели та, что открылась нашему взору сквозь проломы в этих развалинах: на востоке — вершины Приморских Альп; на севере — Баланс, оставленный нами два дня назад; на юге — Авиньон, куда мы рассчитывали попасть на следующий день; на западе — равнины Лангедока до самой горы Лозер. Узнаете ли вы то место, где находился стан Белловеза, собиравшего свои войска для вторжения в Италию? Узнаете поле сражения, на котором консул Цепион, нагруженный золотом Толозы, и его соратник Гн. Маллий оставили лежать восемьдесят тысяч римлян и сорок тысяч рабов и слуг, порубленных саблями и топорами амбионов и кимвров? Узнаете Рокмор, близ которого Ганнибал перешел Рону, чтобы сразиться с римлянами при Требии, Тразиме-не и Каннах? И наконец, узнаете Оранж, куда с триумфом вступил Домиций Агенобарб на одном из тех слонов, что обеспечили ему победу? А затем, отыскав на горизонте эти места, напоминающие о великих деяниях, разве не любопытно остановить свой взгляд на следах другой цивилизации и другой эпохи, стать свидетелем медленной и долгой борьбы десятилетий с безлюдными, необитаемыми развалинами и услышать порой, как среди окружающей их мертвой тишины падает камень, глухим и торжественным эхом возвещая о победе времени?

В Морнасе по речи местных жителей начинаешь явственно ощущать, что ты приближаешься к Югу. Уже в Балансе выговор окрашивается легким акцентом, в Монте-лимаре он портится сильнее, а в Ла-Палю становится невразумительным. Спустившись в деревню, мы встретили на постоялом дворе англичанина, который, зная семь языков, был вынужден, чтобы заказать себе пару свежих яиц, присесть в уголке и закудахтать как курица-несушка.

Не рассчитывая на собственную мимику в такой степени, чтобы заказать обед, который требовали наши желудки, мы предпочли набраться терпения и отложить трапезу до прибытия в Оранж.

Однако, как мы ни спешили, нам удалось попасть туда только к ночи, что было для нас весьма огорчительно, так как мы знали, что именно в Оранже можно увидеть дошедшие до наших дней великие памятники римской цивилизации в Галлии: прекрасно сохранившуюся триумфальную арку, театр с немалым количеством уцелевших фрагментов, позволяющих восстановить его в своем воображении; наконец, руины цирка и амфитеатра, свидетельствующие о том, что Оранж был первостепенной римской колонией. Интерес к археологии подтолкнул нас к весьма неосмотрительному шагу: остановиться в гостинице, расположенной как можно ближе к триумфальной арке, чтобы на следующий день отправиться к ней сразу же после своего пробуждения.

У нас не было никаких рекомендательных писем к кому бы то ни было в этом городе, и мы никого здесь не знали; так что мы просто-напросто спросили обслуживавшего нас парнишку, нет ли тут какого-нибудь гостеприимного знатока древностей, который бы любезно согласился показать нам на следующий день город. Он назвал нам г-на Ножана. Поскольку даже в провинции час для визита был вполне подходящий, мы, переодевшись с дороги, в сопровождении конюха, вызвавшегося быть нашим провожатым, рискнули появиться в доме этого любителя древностей.

И мы не напрасно прониклись братским доверием к нему. Господин Ножан принял нас с такой любезностью, на какую мы и не смели надеяться; он тотчас же провел нас в свой кабинет, заполненный медалями, античными произведениями искусства и погребальными урнами: эти урны были найдены в гробницах древних римлян, и в них еще находился прах, для хранения которого они предназначались. Мы просидели у г-на Ножана до десяти часов вечера, и, покидая его, я получил материал для работы на добрую половину ночи.