Пыль дорог и стали звон

— Приветствую, инквизитор. — Заговорила она учтивым спокойным голосом. — Чем мы обязаны столь неожиданному визиту представителя Церкви? И что именно вы желаете узнать?

— Для начала, просто осмотреться. — Ответил Грегорион.

— Сожалею, но правила Академии запрещают посторонним находиться в её стенах без сопровождения.

— Вы сопроводите меня?

— Нет, что вы. — Едва заметная улыбка показалась на губах Беаты Леврайд. — Магистр Мельгиор проводит вас. — Её взгляд указал на старика, что привёл инквизитора. — Полагаю, вы не откажетесь послужить провожатым для нашего гостя, магистр.

— Для меня это честь, госпожа Леврайд. — Маг склонил голову. — К тому же, я порядком засиделся в этой башне.

— Прекрасно. В таком случае не смею более вас задерживать, инквизитор. — Грегориону почувствовался приказной тон в этой нарочито вежливой, но будто прогоняющей фразе, с таким холодом она была произнесена.

Дальнейшие несколько часов старый Мельгиор увлечённо водил инквизитора по Академии и рассказывал о её истории. От основания колдовской школы древним героем Хельмгаром Пророчащим бурю до Архимага Вингевельда, нынешнего руководителя заведения. Грегорион также узнал о том, что сейчас школы Воды и Воздуха находятся на особом счету, ведь Архимаг является именно магом воды, изучившим также школу воздуха.

— И это значит, что он теперь ледяной волшебник! — С гордостью сказал маг. — А это дорого стоит. Обуздать две стихии — дано не каждому. У меня ушли годы на овладение одним лишь воздухом, а Вингевельд — талант, сумевший обуздать силу льда!

— Значит, остальные факультеты теперь не в чести? — Спросил инквизитор, ощутив странный интерес к темам, которые служителя церкви интересовать не должны.

— Как бы сказать, — Вздохнул старик. — Земля — стихия спокойная. Даже слишком. И наши маги земли упрямы и непоколебимы, они тяжело принимают перемены.

— Перемены?

— Архимаг многое изменил здесь. И изменил к лучшему, как мне кажется. В мою молодость студенты занимались лишь магией и ничем кроме. И теперь я не способен ни к чему, кроме волшбы, в мои-то годы. С подачи Архимага же появились светские занятия. Не буду всё перечислять, да и не припомню всего, но, как мне говорил Вилерион, декан факультета Воздуха, мой старый друг, нынешние студенты, их хоть в королевский трон усаживай. При лордских дворах нет такой науки, как теперь здесь, в Академии. Говорят, скоро здесь и не-маги обучаться смогут, хотя по мне так это ненужное дело. Иначе Академия будет уже не Академия вовсе…

— А огонь? — Грегориону показалось, что за время хождения по коридорам и залам ему почти не встречались студенты в оранжевых и красных одеждах, что, как ранее пояснил Мельгиор, является атрибутом огненных магов, начинающих свой путь в этих стенах.

— Огонь… — Старик поморщился, словно это слово было ему неприятно. — Огненные маги — это вечная головная боль для всех нас. Чтобы овладеть этой силой, нужно иметь стальную волю. Таким был, скажем, Арфарион, что был Архимагом в мою молодость. То был человек старой закалки, старых нравов. Суровый, но справедливый, словно сам Хельмгар воплотился в нём. Он был способен удержать ту огромную силу, что струилась по его венам, и одновременно держать Академию под контролем. Нынешние же огнемаги… — Старик оглянулся, словно опасаясь быть услышанным, хотя вокруг никого не было. Они шли по совершенно пустому коридору. — Они сумасбродны, несдержанны. Кажется, они готовы спалить это место дотла, если им дать возможность. Радует хоть, что их становится меньше. Некоторые не доживают, многих отчисляют и лишают магии, но, что важнее, их просто перестали набирать, как я заметил. К тому же, Маркус Аронтил, декан огня, сослан на материк…

— Его сослал Архимаг?