Работа в радость. Бизнес-модель будущего

Поначалу они чувствовали на сессиях неловкость, поскольку представители всех остальных компаний, в частности Enron, были сведущи в продаже и распределении электроэнергии, а им обсуждать эти темы не хотелось. Однако вскоре стало ясно, что из всех присутствующих только они хорошо знают повседневную работу электростанций. К концу конференции наши сотрудники оказались в центре почти всех важных дискуссий. Они вернулись в приподнятом настроении, осознав, что в полной мере стали участниками общего дела AES.

Когда мы с Эйлин уже собирались уходить, я вспомнил Эда Костецки, который в свое время поступил так же, как Кас. Когда AES купила станцию, он предпочел остаться работать, хотя уволиться с нашим выходным пособием было для него более выгодным.

– Эд сегодня здесь, – сказал наш провожатый.

Я ушам своим не поверил:

– Но зачем ремонтнику, который к тому же обычно работает днем, оставаться на станции, когда у всех сотрудников рождественская вечеринка?

– Он взял на себя ответственность за починку теплообменников, и сегодня контрактники заканчивают работу.

– А можно его увидеть? – спросил я и уже через несколько минут поднимался по лесенке к теплообменнику, где Эд что-то паял.

Я поблагодарил его за преданность делу и за то, что он стал примером для многих.

– Мне очень нравится здесь работать, – сказал Эд. – Спустя сорок лет я наконец чувствую, что сам контролирую свою работу, сам отвечаю за нее. При старой системе у меня такой возможности не было.

Конечно же, на рождественской вечеринке я поделился этой историей – яркой иллюстрацией того, каким должен быть участник общего дела AES.

Абдул Каюм работает на электростанции Лал Пир в Пакистане. Он написал мне письмо о своем решении остаться работать в AES. Особенно трогательно то, что оно было на английском, который он специально учил.

Когда я второй год работал в AES (1999), мне позвонил старый друг и бывший начальник, у которого я работал 18 лет назад (16 лет я жил не в Пакистане, а в Саудовской Аравии). Он пригласил меня к себе, на одну из независимых электростанций, директором которой являлся. Я приехал, он показал мне все на станции, познакомил почти со всеми. Через неделю позвонил и спросил, не хочу ли я пойти к нему работать. Он предлагал зарплату почти вдвое выше, чем у меня в AES. А еще личную машину (в Пакистане это настоящий шик). Предложение мне очень польстило, и я едва с ходу не согласился, но все-таки сказал, что посоветуюсь с женой.

Остаток дня я ликовал и думал, какой сюрприз сделаю жене. Сдерживался как мог, а вечером, перед сном, рассказал о предложении друга. Какое-то время мы радовались, говорили о новой электростанции, о людях. Мы поняли, что у нас будет больше денег и машина, но кое-чем, наверно, придется поступиться. Жена спросила, готов ли я подчиняться боссам, выполнять приказы, не задавать вопросов, зато спрашивать разрешения каждый раз, когда захочется выпить чаю. Об этом я не подумал. Стали размышлять дальше. Радость испарилась. Мы пришли к выводу, что на деньги нельзя купить счастье, независимость и чувство, что ты взрослый человек, которым я наслаждался в AES. Затем я сообщил своему другу, что очень благодарен за отличное предложение, но все же не могу принять его. Он спросил почему, но мне было трудно объяснить все причины. В конце концов он сказал мне, что я сумасшедший, раз верю американцам (то есть AES), и что они меня погубят.