Радуга тяготения

– Мы тут расчищали только то, что требовалось, – вспоминает Нэрриш. – А основное осталось – лес, жизнь… может, где-то дальше еще есть олени. Здоровые ребята с темными рогами. И птицы – бекасы, лысухи, дикие гуси, – грохот испытаний сгонял их в море, но когда стихало, они всегда возвращались.

Даже не дойдя до летного поля, они дважды вынуждены рассредоточиваться по лесам: первый раз – из-за патруля, а потом от Пенемюнде-Ост пыхтит паровоз, фара взрезает тонкую ночную дымку, на подножках и лесенках висит солдатня с автоматами. Мимо в ночи скрежещет и лязгает сталь, охрана мимоездом треплется, никакого напряжения и в помине.

– Все равно могут за нами, – шепчет Нэрриш. – Пошли.

Через рощицу, затем, осторожно – на взлетное поле. Восстал острый серп луны. В костяном свете рядом драпают обезьяны, свесив руки до земли. Переход нервный. Тут все – идеальные мишени, никакого укрытия, кроме самолетов, с бреющего обращенных в мощи, так и не тронулись с места: заржавленные стрингеры, обгорелая краска, закрылки вогнаны в землю. К югу тлеют огоньки прежнего комплекса люфтваффе. По дороге на дальнем краю летного поля то и дело урчат грузовики. В казармах поют, а где-то еще – радио. Вечерние вести невесть откуль. Из такого далека, что не только слов, но и языка не разобрать, один старательный бубнеж: новости, Ленитроп, случаются без тебя…

По дегтебетону они добираются к дороге и приседают в дренажной канаве – прислушиваются, кто ездит. Вдруг слева зажигаются желтые огни ВПП – их двойная цепь тянется к морю, яркость пару-тройку раз подскакивает, пока не успокаивается.

– Кого-то ждут, – догадывается Ленитроп.

– Скорее провожают, – рявкает Нэрриш. – Давайте быст- рее.

Опять в сосняках, идя по накатанной грунтовке к Испытательному Стенду VII, они начинают подбирать отбившихся девчонок и шимпанзе. Их обволакивает хвойный аромат: обочины все усыпаны старыми иголками. Ниже по склону возникают огни: деревья редеют, и взору является площадка испытательного стенда. Монтажный корпус – в высоту футов сотню, звезды загораживает. Меж открытыми раздвижными дверьми – высокая яркая полоса, свет убегает наружу. Нэрриш хватает Ленитропа за руку.

– Вроде машина майора. И двигатель не выключен.

К тому же – куча прожекторов на заборах, поверху оплетенных колючкой, а вдобавок повсюду бродит чуть ли не дивизия охранников.

– Кажись, пришли, – Ленитроп несколько нервничает.

– Ш-ш. – Гул самолета, одномоторный истребитель кругом заходит на посадку, держась пониже над соснами. – Времени мало.

Нэрриш собирает остальных и раздает указания. Девушкам – заходить с фронта, петь, плясать, адски клеить изголодавшихся по бабью варваров. Отто попробует вырубить автомобиль, Хафтунг всех соберет и приготовит к рандеву с рыбацкой лодкой.

– Сиськи-письки, – ворчат девушки, – сиськи-жопки. Вот и все, на что мы тут годны.

– Ай, заткнитесь, – рычит на них Г. М. Б. Хафтунг – такова его обычная манера в обращении с прислугой.

– Между тем, – продолжает Нэрриш, – мы с Ленитропом идем за Шпрингером. Когда найдем его, попробуем вынудить их к пальбе. Это вам сигнал – бегите как подорванные.

– Ох, куда ж без пальбы-то, – грит Ленитроп, – да и-и, может, вот чего?

Его только что блистательно осенило: липовые «коктейли Молотова», усовершенствованный старый трюк Зойре Обломма. Он берет бутылку водки, тычет в нее и скалится.

– Да эта дрянь же почти не горит.

– А они подумают, что тут бензин, – начинает ощипывать страусиные перья с костюма ближайшей хористки. – И только прикиньте, как надежно при этом будет нам.

– Феликс, – обращается к тубисту кларнетист, – мы во что с тобой впутались?

Феликс жует банан и живет мгновеньем. Немного погодя он откочевывает в леса вместе с остальными оркестрантами, и оттуда слышно, как они бродят кругами, дудя и поблеивая друг дружке. Хильда и Ленитроп изготовляют Фальшивые Фугаски, остальные девчонки свалили, цыц-унд-арш[294], вниз по склону.

– Чтоб угроза была правдоподобной, – шепчет Нэрриш, – нам понадобятся спички. У кого есть?

– Нету.

– У меня тоже.

– Черт, в зажигалке кремень стерся.

– Kot, – всплескивает руками Нэрриш, – Kot, – убредает в леса, где сталкивается с Феликсом и его тубой. – У вас тоже нет спичек.

– У меня есть «зиппо», – отвечает Феликс, – и две «Короны Короны» из клуба американских офицеров в…

Минуту спустя Нэрриш и Ленитроп, каждый прикрыв ладонью уголек лучших гаванских, бормотушат, аки два кота из мультика, к Испытательному Стенду VII – за пояса заткнуты зажигательные бомбы из водочных пазырей, а на морском бризе трепещут страусиные перья фитилей. План таков: с другой стороны испытательного стенда вскарабкаться на песчаную насыпь, поросшую низким кустарником и увенчанную соснами, и штурмовать Монтажный Корпус с тылу.

Наш Нэрриш тут наводчик был, прицел он целил свой. В Ракетный Полдень каждый день и смерть, и пир горой… Вот только Нэрришу в свое время как-то удалось избежать почти всех этих радостей.