Раскол Империи: от Грозного-Нерона до Михаила Романова-Домициана

Рис. 4.39. Увеличенный фрагмент. Обнаженное тело Ермака «на лабазе». Кунгурская летопись. Взято из [730:1], с. 128.

Аналогичную реакцию мы видим и у «античного» Корнелия Тацита. Сообщив об обнаженном теле Германика, выставленном на форуме, Тацит через несколько страниц вновь возвращается к этой теме. По-видимому, она взволновала хрониста. Он вкладывает в уста Тиберия, рассуждавшего о смерти Германика, следующие слова осуждения: «Подумайте и над тем, разлагал ли Пизон легионы, подстрекал ли их… или все это — ложь и раздуто его обвинителями, чрезмерное рвение коих я по справедливости осуждаю. ИБО К ЧЕМУ БЫЛО ОБНАЖАТЬ ТЕЛО ПОКОЙНОГО, ДЕЛАЯ ЕГО ЗРЕЛИЩЕМ ТОЛПЫ, к чему распускать, к тому же среди чужеземцев, слухи о том, что его погубили отравою, раз это не установлено и посейчас и должно быть расследовано?» [833], т. 1, с. 86.

Далее, Тацит и Светоний говорят, что тело Германика было сожжено. Сам по себе этот факт не является, конечно, уникальным. Однако, как мы только что обсуждали, Ермак-Кортес был похоронен в Мексике, рядом с действовавшими большими вулканами. И на рисунках в Кунгурской Летописи четко изображен огонь, вырывающийся из жерла горы. Так что не исключено, что в данном случае сожжение тела Германика-Ермака, о котором несколько раз по разным поводам сообщают как Тацит, так и Светоний, могло быть отражением того факта, что полководца похоронили рядом с «горящими горами». То есть тело было не просто предано огню, как поступали с другими выдающимися римлянами, а как бы СОЖЖЕНО священным огнем.

14. Люди долго не верили, что Германик-Ермак погиб

Далее Тацит и Светоний подчеркивают удивительное обстоятельство: римляне долго не верили, что Германик погиб и были убеждены, что он все еще жив. Мы цитируем.

«В Риме, лишь только стали доходить вести о болезни Германика… воцарились общая скорбь и гнев, а порой прорывались и громкие сетования. Для того, очевидно, И СОСЛАЛИ ЕГО НА КРАЙ СВЕТА…

Весть о смерти Германика настолько усилила в толпе эти толки, что прежде указа властей… все погружается в траур, пустеют площади, запираются дома… Случилось так, что купцы, выехавшие из Сирии, когда Германик был еще жив, привезли более благоприятные вести о его состоянии. ЭТИМ ВЕСТЯМ СРАЗУ ПОВЕРИЛИ, И ОНИ ТОТЧАС ЖЕ РАСПРОСТРАНИЛИСЬ ПО ВСЕМУ ГОРОДУ; и всякий, сколь бы непроверенным ни было то, что он слышал, сообщает добрую новость каждому встречному, а те передают ее, приукрашивая от радости, в свою очередь, дальше. Люди носятся по городу, взламывают двери храмов, и ночь немало способствует их легковерию, так как во мраке всякий скорее поддается внушению. Тиберий не пресекал ложных слухов, предоставив им рассеяться с течением времени; И НАРОД ПОГРУЗИЛСЯ В ЕЩЕ БОЛЬШУЮ СКОРБЬ, КАК ЕСЛИ БЫ ГЕРМАНИК БЫЛ У НЕГО ОТНЯТ ВТОРИЧНО» [833], т. 1, с. 79.

Светоний говорит практически то же самое. «Но еще сильнее и еще убедительней выразилось отношение к нему (Германику — Авт.

) при его смерти и после его смерти. В день, когда он умер, люди осыпали камнями храмы, опрокидывали алтари богов, некоторые швыряли на улицу домашних ларов… Даже варвары, говорят… прекратили войну, словно объединенные общим и близким каждому горем… и сам царь царей отказался от охот и пиров с вельможами, что у парфян служит знаком траура. А в Риме народ, подавленный и удрученный первой вестью о его болезни, ждал и ждал новых гонцов; и когда, уже вечером, неизвестно откуда вдруг распространилась весть, ЧТО ОН ОПЯТЬ ЗДОРОВ, то все толпой с факелами и жертвенными животными ринулись на Капитолий и едва не сорвали двери храма в жажде скорее выполнить обеты; сам Тиберий был разбужен среди ночи ликующим пением, слышным со всех сторон: „ЖИВ, ЗДОРОВ, СПАСЕН ГЕРМАНИК: Рим спасен и мир спасен!“

Когда же, наконец, заведомо стало известно, что его уже нет, то никакие увещания, никакие указы не могли смягчить народное горе, и плач о нем продолжался даже в декабрьские праздники» [760], с. 105–106.

А что мы знаем о гибели Ермака-Кортеса?

Мы уже цитировали старинные свидетельства Кунгурской Летописи, что когда Мурза Кандаул хотел снять броню с Ермака, вытащенного из воды, ИЗ ТЕЛА ВДРУГ ХЛЫНУЛА СВЕЖАЯ КРОВЬ. Далее говорится, «ЧТО СИЕ ПРОДОЛЖАЛОСЬ ШЕСТЬ НЕДЕЛЬ». ТЕЛО ПРОДОЛЖАЛО ТОЧИТЬ КРОВЬ, КАК ЖИВОЕ.