Распутин. Вера, власть и закат Романовых

13 января Распутин вернулся в Петербург в сопровождении репортеров и агентов полиции. Журналисты писали об огромных толпах, приветствовавших Распутина по дороге, что полиция категорически опровергала. Однако Евгений Флоринский, начальник Пермского губернского жандармского управления, в тайном докладе Белецкому сообщал, что в Перми к Распутину присоединился Николай Ордовский-Танаевский, управляющий Казенной палатой, и они поехали вместе в купе Распутина. Флоринский не знал, что ранее Ордовский получил тайный приказ отправиться в Тобольск по делу Распутина, уделив особое внимание его отношениям с женскими монастырями в Тобольске и Екатеринбурге. В своих воспоминаниях Ордовский писал, что приказ исходил от правых депутатов Думы. Затем он получил еще одно официальное поручение о расследовании действий Распутина. Естественно, что он не выявил ничего негативного, на чем поручение и закончилось³⁶. Флоринский считал, что Ордовский просто пытался выслужиться перед Распутиным, считая, что тот может помочь ему стать губернатором Тобольска. Сплетни имели под собой основания – в ноябре 1915 года Ордовский-Танаевский действительно был назначен губернатором. Многие полагали, причем небезосновательно, что пост он получил благодаря помощи Распутина

³⁷.

35. На краю пропасти

«Вечером имел отраду видеть Григория. Так было тихо и спокойно», – записал в дневнике Николай 15 января 1914 года. Распутин вернулся в Царское Село вечером 2 февраля. Вместе с царской семьей он сидел за столом, пил чай и беседовал. В придворном журнале, где визиты Распутина почти никогда не отмечались, было записано, что 18 февраля в 22.30 Александра приняла «странника Роспутина [sic]»¹. Об этом визите стоит упомянуть не только потому, что он был зафиксирован официально. Распутин прибыл во дворец очень поздно и встречался с императрицей наедине, без присутствия Николая. Неудивительно, что подобные визиты порождали подозрения и давали пищу для пересудов. 20 февраля Распутин вернулся во дворец, чтобы присутствовать на вечерней службе вместе с царственной четой.

12 февраля Коковцов был освобожден от должности премьер-министра и министра финансов. Распутин в это время находился в Петербурге, и это давало основания предположить, что за отставкой Коковцова стоит именно он. Сергей Витте заявил об этом репортеру немецкой газеты Vossische Zeitung, и статья была перепечатана в российских газетах². Через день после отставки Коковцова австрийский посол писал, что в Санкт-Петербурге об этом говорят все, осуждая то, каким образом все это было проделано. В Яхт-клубе посол слышал, как один из великих князей сказал: «Его выгнали, как слугу». О Распутине посол не упоминал, но характеризовал отставку премьера, как «триумф крайне правых партий и тайной придворной камарильи, в которой главенствуют женщины». Совершенно понятно, кого он имел в виду: Александру и Вырубову. Дипломатическая депеша завершалась мрачным предсказанием: с уходом Коковцова позиция «ястребов» значительно упрочится: «Пламя клокочет под относительно спокойной поверхностью. Одно неловкое движение – и вспыхнет пожар»³

. Посол даже не понимал в тот момент, насколько он был прав.

В мемуарах Коковцов писал, что после беседы с императором о Распутине в 1910 году его отставка была всего лишь вопросом времени. Насколько ему было известно, Распутин никогда не требовал его отставки. Нет никаких свидетельств подобного. Скорее всего, судьба премьера была решена тем, что Коковцов не смог сдержать обсуждения Распутина в прессе и Думе, чего от него ожидала Александра. Но этого не смог бы сделать никто. И все же императрица сочла, что Коковцов просто пренебрег ее желанием и из слуги царя превратился в оружие в руках его врагов. Единственным выходом в такой ситуации была отставка⁴.

И таких историй было множество. Так, например, 9 января в газете «День» была опубликована короткая статья, описывающая происшествие в Казанском соборе Петербурга двумя днями ранее: Распутин сильно ударил женщину по лицу, когда та подошла, чтобы поцеловать ему руку. Его поведение было настолько ужасным, что все женщины в соборе закричали и убежали⁵. Охранка немедленно произвела расследование и выяснила, что вся история оказалась чистым вымыслом⁶. Такие газеты, как «День», не особо утруждались проверкой фактов: имя Распутина помогало продавать тиражи, поэтому репортеры были готовы писать о нем что угодно. Александра это знала и справедливо желала прекратить подобное. Впрочем, ей это так и не удалось.