Рассказчица

– Илья был ничем не хуже какого-нибудь тупого принца или герцога. А то и лучше. Он видел в ней девушку, а не княжну. – я уже готовлюсь к раздражающему своей разумностью ответу Эвана. – Может, его бы никто не выбрал для нее, он не был богатым, образованным, не имел связей…

– Ты права.

– Это какая-то патриархальная х… что ты сказал?

– Ты права, – спокойно повторяет Эван, улыбаясь. – Думала, я с тобой не соглашусь?

– Нет, – фыркаю я. – Ты просто… весь такой рациональный и логика… нутый. Не думала, что ты романтик.

– «Логиканутый». Сколько баллов за это слово можно получить в «Скрэббле»?

Маленький плюшевый кит, которого Райан когда-то выиграл для меня на ярмарке, служит отличной ракетой. Эван уклоняется, поднимая руки.

– логичный, – говорю я.

– Знаешь, ботанам тоже нужна любовь. «любовь есть жизнь», как сказал Толстой.

Щеки наливаются кровью.

– я не говорила, что ты ботан!

– А я не говорил, что влюблен… Но ты об этом подумала. – У него на лице появляется широченная ухмылка, он открывает дневник, чтобы продолжить чтение. – Пятнадцатое июня семнадцатого года… – Он останавливается. – Знаешь, если ты еще что-то в меня кинешь, я напишу заявление об увольнении на почве физического насилия.

Я сказала Эвану, что домашний арест Романовых со стороны не казался таким уж страшным, но чем ближе дело подходило к августу 1917 года, тем отчетливее в словах Анастасии ощущалась нарастающая тревога. Приближалось то, чего боялась императрица. Временное правительство выдворило семью из Царского Села.

«Нам приказали собрать вещи», – пишет Анастасия. Все, что они не берут с собой, – одежду, игрушки, фотографии, личные вещи, дневники – пароходом отправится в Англию. Если кузен императора, король Георг, не готов спасать их жизни, спасет хотя бы их вещи.

30.7.1917

Как можно выбрать, с чем ты готов расстаться навсегда? Какие вещи по-настоящему важны?

Некоторые вещи конфисковали; новое правительство говорит, что теперь собственность императора принадлежит народу. Почти вся наша одежда отправится в Англию, вместе с ней и мебель, книги и вы, мои милые дневники. Молю Бога, чтобы мы снова встретились, но мама говорит, что сейчас надо думать о том, что потребуется в будущем, а не что остается в прошлом.

Говорят, уезжаем завтра, на поезде. Папе почти ничего не сообщают – только что мы едем в Тобольск.

Прощаюсь с тобой, дорогой дневник, желаю, чтобы твое путешествие было спокойнее нашего. А ты пожелай мне – и своим последователям – удачи, кажется, она нам пригодится.

Храни тебя Бог до нашей новой встречи,

Анастасия.

– Тобольск, – говорю я. – Это где?

У Эвана снова мрачное выражение лица.

– В Сибири.

Когда Эван уходит, чтобы с чем-то помочь бабушке, я решаю во что бы то ни стало найти исторические источники, подтверждающие написанное в дневниках. В интернете натыкаюсь на статью «Нью-Йорк Таймс» от марта 1918 года. Заголовок гласит: «Романов в заточении теряет рассудок». Во вступлении сказано, что статья основана на перехваченном письме от императрицы подруге и на отчете, составленном одним из солдат, приставленных к семье. Описан дом семьи в Тобольске: четыре маленькие комнаты и четыре большие, самая большая – четыре с половиной на три метра, «обставлена просто», без воды, без электричества, без санузла, с единственным источником тепла – примитивной кирпичной печкой. Первый этаж был заселен группой солдат. «Где же теперь просторные залы Петергофа и Зимнего дворца во всем своем дорогостоящем величии?» – саркастически вопрошает статья.

Княжнам предоставлено всего четыре костюма, они вынуждены довольствоваться тем, что есть. Что касается украшений – все приказали оставить в Петрограде. О жизни княжон сказать особо нечего. Татьяна читает много французской литературы, в основном романы, как и другие члены семьи. Ольга увлекается ведением хозяйства. Княжны могут свободно передвигаться по городу без специальных сопровождающих, но, разумеется, всегда с тайной полицией «на хвосте», которая тихо исполняет свои обязанности. А вот за престолонаследником пристально следят.

В статье приводится цитата бывшего императора: «я всегда жил как заключенный». Интересно, Анастасия чувствовала то же самое? Вспоминаю ее слова: «Судьбу не выбирают». И Ольги: «Притворяйся».