Рассказчица

На меня напали сзади, накрыли мне голову чем-то горячим и влажным, какой-то тканью или мешком, отчего я перестала видеть. Толчок – и я лежу, уткнувшись носом в снег. Меня схватили за запястья и придавили к земле в области поясницы, так что я не могла встать. Я попыталась закричать, но мою голову пригнули вниз, и рот забило снегом. Я чувствую жар, что-то острое полоснуло меня по горлу – когти или клыки, о, клыки впиваются в полумесяц моей шеи и колют, как тысяча игл, жалят, как пчелиный рой.

Я слышу стук копыт, и мою шею сзади обдает холодом, давление на спину и боль пропадают. Какая-то огромная птица с широкими крыльями спускается ко мне и окликает по имени. Это последнее, что я запомнила, а открыв глаза, поняла, что меня несет на руках Дамиан, он идет к дому.

Дверь открылась, на пороге стоял Алекс.

– Что случилось? – спросил он и быстро взглянул на меня.

– На нее напали, – ответил Дамиан. – Ей нужен врач.

– Ей нужен я, – сказал Алекс и забрал меня у Дамиана.

Я вскрикнула от толчка, когда меня передавали из рук в руки. Алекс ногой закрыл дверь.

Он отнес меня в спальню. Положил на постель. Я увидела кровь у него на рубашке, и голова у меня поплыла.

– Ш-ш-ш, – попытался он успокоить меня и повернул мою голову в сторону, чтобы осмотреть рану.

Я думала, с ним случится обморок.

– Все так плохо?

– Нет, – ответил Алекс, но я знала, что он меня обманывает. – Просто я не выношу вида крови.

Он оставил меня на несколько минут, пообещав вернуться, потом пришел, неся миску с теплой водой, тряпку и бутылку водки. Водку Алекс поднес к моим губам и приказал:

– Пей! – (Я отхлебнула немного, но сильно закашлялась.) – Еще! – велел он.

Наконец, когда огонь, обжегший мне горло, превратился в тепло в животе, Алекс принялся обмывать мою шею, а потом плеснул водку на рану. Я едва не выпрыгнула из кожи.

– Ничего, – сказал Алекс, – так будет лучше.

Я не понимала, о чем он говорит, пока не увидела, как Алекс вставляет нитку в иглу, и тут догадалась, что он собирается сделать. Когда он проткнул иглой кожу у меня на горле, я отключилась.

Очнулась я вечером. Алекс сидел на стуле рядом с моей кроватью, сложив руки домиком перед собой, будто в молитве. Заметив, что я шевельнулась, он издал вздох облегчения.

На лоб мне легла его теплая рука. Он погладил мою щеку, волосы:

– Если тебе что-нибудь от меня нужно, только попроси.

Джозеф

Когда мы были маленькие, мой брат все время просил собаку. У наших соседей был пес – ретривер, – и Франц часами возился с ним на соседском дворе, учил переворачиваться, сидеть, подавать голос. Но мой отец боялся запаршиветь от животных, и из-за этого, сколько бы Франц ни канючил, он не дождался исполнения своего заветного желания.