Рассуждения о методе. Начала философии. Страсти души (сборник)

Возмущение есть вид ненависти или естественного отвращения к тем, кто причиняет известное зло, какой бы природы последнее ни было. Возмущение часто путают с завистью или жалостью, но тем не менее оно имеет совершенно отличный объект, ибо возмущаются лишь против тех, кто причиняет хорошее или дурное лицам, не заслуживающим того, зависть же питают к тем, кто в таких случаях получает благо, а жалость – к тем, кого постигает дурное. Правда, что владеть благом, которого недостойны, – значит некоторым образом причинять зло. Вот, быть может, причина того, что Аристотель и его последователи, считая зависть всегда пороком, именем негодования назвали ту зависть, которая не порочна.

196. Почему возмущение иногда связано с жалостью, а иногда с насмешливостью

Получить зло или причинить его – известным образом одно и то же. Отсюда одни присоединяют к негодованию жалость, а другие насмешку согласно своим благожелательству или зложелательству к тем, кого видят впавшими в ошибки. Это подобно тому, как смех Демокрита и плач Гераклита могут обусловливаться одной и той же причиной.

197. Оно часто сопровождается удивлением и совместимо с радостью

Возмущение часто сопровождается также удивлением: мы обычно предполагаем, что все будет совершаться так, как должно, то есть наилучшим, по нашему разумению, образом. Поэтому, когда случается иначе, это нас поражает, и мы тому удивляемся. Возмущение совместимо и с радостью, хотя более обычно оно связано с печалью, ведь когда зло, которого мы не заслуживаем, бессильно нам повредить, и когда мы полагаем, что сами не пожелали бы причинить подобного, то это доставляет нам известное удовольствие. Вот, быть может, одна из причин смеха, сопровождающего иногда эту страсть.

198. О его назначении

Наконец, негодование замечается значительно чаще в тех, кто желает казаться добродетельным, нежели в тех, кто действительно таков: хотя любящие добродетель не могут видеть без некоторого отвращения пороков других, они проявляют страстность только по отношению к порокам наибольшим и выдающимся. Это тяжелее и печальнее, чем большое негодование против вещей малозначащих; несправедливо негодовать и на то, что вовсе недостойно порицания; неприлично и нелепо, не ограничивая этой страсти поступками людей, распространять ее на дело Бога или природы, подобно тем, кто, не будучи доволен ни своим положением, ни судьбой, решаются прибегать к порицанию управления миром и тайн Провидения.

199. Гнев

Гнев также есть вид ненависти или отвращения, которое мы питаем причинившим или пытающимся причинить какое-либо зло, не безразлично кому бы то ни было, но преимущественно нам. Гнев содержит то же, что и негодование, и это тем более, что он основан на поступках, касающихся нас, за которые мы имеем желание отмстить. Так как это желание почти всегда сопровождает гнев, то он существенно противоположен признательности, как негодование – доброжелательству. Но он несравненно более жесток, чем три остальные страсти, потому что желание отвратить вредное и отмстить есть острейшее из всех желаний. Это желание связано с любовью к самому себе, которая доставляет гневу все волнение крови, какое могут причинить отвага и храбрость. Благодаря ненависти кровь, главным образом желчная, идет из селезенки и маленьких вен печени, получает там волнение и входит в сердце, где в силу своего обилия и природы желчи, с которой кровь смешана, она вызывает теплоту более резкую и жгучую, чем та, какая могла бы быть вызвана любовью или радостью.

200. Почему тех, кого гнев делает красными, боятся меньше, чем тех, кого он делает бледными