Читаем Рациональность. Что это, почему нам ее не хватает и чем она важна полностью

Предположим, что типичное качество доказательства в зале суда характеризуется d

ʹ порядка 1,0 (результат на одно стандартное отклонение выше для виновного, чем для невиновного). Если присяжные применяют жесткий критерий принятия решения — под влиянием, скажем, априорного убеждения, что только треть подсудимых и вправду виновна, — они оправдают 58 % виновных и осудят 12 % невиновных. Если же они выбирают нестрогий критерий, соответствующий априорному убеждению в виновности двух третей подсудимых, присяжные оправдают 12 % виновных и осудят 58 % невиновных. Печальная истина состоит в том, что суды оправдывают гораздо больше виновных и осуждают гораздо больше невиновных, чем любой из нас счел бы приемлемым.

Надо сказать, что судебная система умеет заключать сделки с дьяволом и повыгоднее. Большинство уголовных дел до суда вообще не доходит: они рассыпаются из-за слабости доказательной базы или заканчиваются досудебным соглашением (наилучший вариант), потому что собранные улики настолько убедительны. Тем не менее мышление в парадигме теории обнаружения сигнала способно направить наши споры о судебной системе в сторону большей справедливости. Сейчас гражданские активисты в большинстве своем ничего не знают о компромиссе между верными попаданиями и ложными тревогами и считают несправедливые обвинительные приговоры чем-то немыслимыми — как если бы присяжные были непогрешимы. Поэтому многие поборники справедливости выступают за снижение критерия принятия решения. Поместите за решетку больше преступников! Верьте женщинам безоговорочно! Следите за террористами и изолируйте их, прежде чем они нанесут удар! Тот, кто забрал чужую жизнь, должен лишиться собственной! Но математика неумолима: понижение критерия способно лишь заменить один вид неправосудия другим. Все эти призывы можно переформулировать. Упрячьте за решетку больше невиновных! Осудите за изнасилование больше непричастных! Изолируйте от общества безобидных недорослей, сболтнувших лишнего в социальных сетях! Казните больше случайных людей![301]

Конечно, одним изменением формулировок доводы не опровергнешь. В какие-то периоды система действительно может лучше защищать интересы подсудимых в ущерб интересам их вероятных жертв — или наоборот — и требовать реформирования. Но если отнюдь не всезнающие люди все же хотят иметь систему правосудия, им придется смириться и с печальной неизбежностью наказания невиновных.

Однако, если не забывать о горьких компромиссах, неизбежных при отделении сигнала от шума, справедливости в мире станет больше. Помня о них, мы вынуждены признать, насколько чудовищны суровые наказания, особенно смертная казнь и длительные тюремные сроки. Это не просто жестокость по отношению к преступившим закон — все эти кары неизбежно падут и на головы невиновных. И эти же компромиссы напоминают нам, что к настоящей справедливости ведет увеличение чувствительности системы, а не закрепление свойственных ей перекосов: нам нужны более гуманные методики допросов обвиняемых и опросов свидетелей, более точная криминологическая экспертиза, ограничители прокурорского рвения и другие механизмы, защищающие правосудие от ошибок обоего рода.

Обнаружение сигнала и статистическая значимость

Компромисс между верными попаданиями и ложными тревогами — неотъемлемая часть любого решения, основанного на ненадежных данных, а это значит, что он присущ всякому человеческому суждению. Я расскажу еще об одном — о том, как определить, позволяют ли какие-то эмпирические данные сделать вывод об истинности гипотезы. В этой области теория обнаружения сигнала оборачивается теорией статистических решений[302].

Читатели, интересующиеся наукой, наслышаны о «статистической значимости», поскольку ее нередко упоминают в новостях, повествующих об открытиях в области медицины, эпидемиологии и общественных наук. В основе этого понятия лежит примерно та же математика, на которой зиждется теория обнаружения сигнала; первопроходцами здесь были статистики Ежи Нейман (1894–1981) и Эгон Пирсон (1895–1980). Поняв, как связаны эти две идеи, вы сможете избежать ошибок, которые регулярно совершают даже ученые. Всех студентов-статистиков предупреждают, что «статистическая значимость» — это техническая концепция, которую не стоит путать со «значимостью» в привычном понимании чего-то «важного» или «достойного внимания». Тем не менее многие не до конца понимают, что же это такое.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги