Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

— И еще с мисс Дарнлей. Многие мои туалеты заказаны в доме моделей «Розовый мир», а, оказывается, его владелица — Розамунд Дарнлей[142]. Ее модели всегда оригинальны. У них сказочные линии. Вчера вечером я была как раз в платье из ее коллекции. По-моему, она на редкость очаровательная женщина.

Сидевший за мисс Брюстер майор Барри буквально пожирал своими чуть выпученными глазами купальщиц:

— Да, девчонки просто загляденье!

Миссис Гарденер еще быстрее заработала спицами.

— Признаться, мосье Пуаро, когда я вас увидела, мне в голову закралась одна мысль. Только не подумайте, что из-за этого я меньше потрясена знакомством с вами. Я очень потрясена! Спросите у мистера Гарденера… Так вот, я решила, что, быть может, вы оказались здесь, ну… в связи со своими профессиональными обязанностями. Вы понимаете, что я имею в виду. Понимаете, я чрезвычайно впечатлительна… муж может это подтвердить… я даже не знаю, что бы со мной было, окажись я каким-то образом замешанной в преступлении. Видите ли, мосье…

Мистер Гарденер громко кашлянул.

— Видите ли, мосье, моя жена невероятно впечатлительна, — сообщил он.

Эркюль Пуаро снова всплеснул руками.

— Уверяю вас, мадам, я нахожусь здесь с той же целью, что и остальные члены нашей компании. Хочу отдохнуть и приятно провести время. Я и думать забыл о зловещих преступлениях.

— На острове Контрабандистов было бы трудно найти тело, — подала голос мисс Брюстер.

— Это утверждение не совсем точно, — возразил Пуаро и махнул рукой в сторону пляжа. — Взгляните на шезлонги, рядами установленные на песке. Что вы видите? Не мужчин и не женщин. В них нет ничего индивидуального. Это, мадемуазель, тела. Просто тела!

— И среди них — тела весьма достойные внимания, — тоном знатока ввернул майор Барри. — Правда, на мой вкус современные девушки несколько худы.

— Да, эти юные леди хорошо сложены. Но где очарование? — воскликнул Пуаро. — Где таинственность? Я уже немолод, принадлежу, так сказать, к ретроградам. В мои юные годы я трепетал при виде лодыжки… кружевной оборки на нижней юбке… мягкой округлости коленки… при виде подвязки…

— Ну озорник! Ну озорник! — прокомментировал майор Барри своим хриплым голосом.

— Современная одежда, без сомнения, более практична, — заметила мисс Брюстер.

— Правда! — с жаром поддержала ее миссис Гарденер. — Это истинная правда, мосье Пуаро! Вы знаете, нынешние юноши и девушки ведут более естественный и здоровый образ жизни. Без церемоний. Резвятся, дурачатся, ну и… и… — миссис Гарденер слегка покраснела, потому что была большой скромницей, — и у них на уме нет ничего… такого… Ну, вы понимаете, что я имею в виду.

— Понимаю. — Пуаро вздохнул. — Все это очень грустно.

— Грустно? — удивилась миссис Гарденер.

— Утрачена прелесть тайны, романтический флер![143] — продолжал сетовать знаменитый детектив. — Теперь все стало стандартным! — Он показал на фигуры, жарящиеся на солнце. — Мне это напоминает парижский морг.

— Что вы говорите, мосье! — Миссис Гарденер явно была потрясена сравнением.

— Тела. Только тела, уложенные ровными рядами, как туши в мясной лавке!

— Простите, мосье, но не слишком ли вы категоричны?

— Может быть, — сказал, уступая, Эркюль Пуаро.

— Во всяком случае, кое в чем я разделяю ваш скептицизм на этот счет, мосье, и это приходится признать, — сказала миссис Гарденер, проворно орудуя блестящими спицами. — Девушкам, которые часами лежат под солнцем, угрожает большая неприятность — их руки и ноги могут покрыться волосами. Я все время твержу Ирэн… Ирэн — это моя дочь… Все время повторяю ей: «Если будешь столько валяться на солнце, у тебя повсюду вырастут волосы: на руках, на ногах, на груди. На кого тогда будешь похожа?» Разве я не повторяю этого постоянно, а, Оделл?

— Повторяешь, дорогая.

Все замолчали, вероятно живо представив, какой вид будет у Ирэн, если сбудется это мрачное пророчество. Миссис Гарденер свернула свое вязание.

— Пожалуй, пора…

— Да, дорогая! — с готовностью отозвался ее муж. Он поднялся с шезлонга и, потянувшись за корзинкой с вязаньем и книгой жены, обратился к мисс Брюстер: — Вы не зайдете с нами в бар немного выпить?

— Благодарю. По-моему, пока еще рано.

Гарденеры дружно двинулись в сторону отеля.

— Американские мужья просто прелесть, — мечтательно сказала мисс Брюстер.

3

Место миссис Гарденер вскоре занял преподобный[144] Стивен Лейн, высокий моложавый священник лет пятидесяти. У него было загорелое лицо, а его темно-серые фланелевые брюки выглядели здесь на пляже чересчур парадно и немного не к месту.

— Изумительные тут окрестности! — с воодушевлением сообщил он. — Я только что с прогулки, прошел от Лезекум-Бея до Харфорда, а обратно в Лезекум добирался через скалы.

— Жарковато сегодня для такой вылазки, — пробормотал майор Барри, который не ходил ни на какие прогулки.

— Прекрасная тренировка, — сказала мисс Брюстер. — А я сегодня еще не занималась греблей. Для укрепления брюшного пресса нет ничего лучше гребли.

Эркюль Пуаро с невольной грустью взглянул на свой живот. Мисс Брюстер заметила этот его взгляд и великодушно пообещала: