Разведывательная деятельность офицеров российского Генерального штаба на восточных окраинах империи во второй половине XIX века (по воспоминаниям генерала Л. К. Артамонова)

Ввиду непристойного поведения персидских туркмен, все это время выражавшегося в неоднократных грабежах русско-подданных в пределах Персии и беспрестанных мелких аломанах в наших пределах, а также весьма подозрительных двукратных поездок в 1891 году к персидским гокланам и юмудам английского полковника Стюарта, наконец, ввиду мотивированного заявления нашего астрабадского консульства об упадке русского влияния среди персидских туркмен, генерал Куропаткин считал крайне полезным отправить через полудикую степь к гокланам и юмудам русского офицера для восстановления видимо померкшего обаяния русского имени, для сбора сведений о стране, а также и о происках полковника Стюарта. Задачу эту решено было возложить тоже на меня, предоставив мне право выполнить это важное поручение, как я сам признаю лучше. В то же время генерал К[уропатки]н через нашего посланника в Тегеране и консулов в Мешеде и Астрабаде просил содействия персидских властей к свободному и безопасному проезду русского офицера.

Т[айный] с[оветник] Бютцов, признавая такую поездку исполнимой только при наличии надежного конвоя, решительно сомневался в помощи со с стороны персидских властей, не имеющих никакого авторитета в глазах населения. В то же время наш посланник признавал полезным возложить на меня разбор дел в степи об ограблении русских подданных персидскими туркменами. Во это поручение, давно задуманное г. Куропаткиным, и поджидало меня в Хейрабаде. Мне оставалось только встать и поблагодарить. От меня, конечно, потребовался подробный доклад словесный по всем вопросам, какие интересовали моего начальника за все время моего странствования. Но ни одного раза не было вопроса о том, устал ли я и что перенес за истекшие месяцы тяжкой и напряженной работы. Мой внешний вид и физическая крепость вполне соответствовали видам моего начальства, а расход на командировку почти не увеличивался, так как у меня оказалась значительная экономия из ассигнованной суммы.

Меня предупредили, что на пограничном посту в Чакан-кала мой конвой будет усилен и слабые лошади заменены, а пока я должен ограничиться тем конвоем, какой имею.

Гостеприимно меня удержали на даче двое суток (5–6/XI), а затем я поторопился к своим спутникам в персидское селение Хейрабад, где они отдыхали, не ожидая, что будут двигаться со мною еще долго по разным частям Персии.

За период времени в 23/Х по 4/XI 91 г. мною было обследовано продолжение большого древнего караванного пути от г. Мешеда до афганской границы (с. Багир-абад) на 50 верст. Затем направление от с. Багирабад через г. Кучан, г. Ширван, с. Хейрабад (у нашей границы) протяженностью свыше 450 верст, причем выполнены и маршрутная съемка этого пути, чем и заполнены пробелы на наших картах Персии. Всего за истекшее время с 8/VIII по 4/XI 91 г. нами уже было пройдено, описано, заснято на бумагу и обследовано путем расспросов 1676 верст.

Предстояло по новой задаче пройти от с. Хейрабад в г. Бужнурд, отсюда в северо-западном направлении дойдя до государственной границы у Чакан-кала (наше Каракалинское приставство) и уже от р. Сумбар идти на юго-запад через земли гоклан и Юмудскую степь к р. Гюргени (у кр. Ак-кала), а отсюда на юг к городу Астрабаду. Я объяснил моим людям кратко и ясно всю важность возложенного на нас начальством поручения, указал на подготовленные распоряжения для усиления нашего конвоя и замены слабых лошадей и животных другими, наконец, на переписку с высшими персидскими властями о полном содействии нам местных начальников. Обещал при окончании этого поручения награды казакам, а денежное вознаграждение вольнонаемным и полную их защиту от каких бы то ни было обид со стороны персидских властей. Слава Богу, люди мне верили, выражая свою благодарность за заботы о них в пути до сих пор.

6. Обследование кочевий гоклан и юмудов в Персии и разбор дел об ограблениях русских подданных

Утром 7/XI 91 г. все мы поднялись рано и энергично принялись за подготовку к выступлению. По обыкновению пообедали в 8^h30^m утра. Я успел написать письма к родным и друзьям. В 12^h

дня в сел. Хейрабад (15 д. в кале, турки) Н=6915 фут; t=13°R.

Почту отправил с сопровождавшим меня казаком из дачи генерала Куропаткина. Окончательно все повьючили. Расстались с хозяином ночлега. Выступили из сел. Хейрабад 7/XI 91 г. в 1^h 0^m дня.

<…>