Разворот на восток

– В грядущем году надо будет очень внимательно присмотреться к персонажам, которых перед выборами будут пропихивать Рузвельту в вице-президенты вместо товарища Уоллеса. А вдруг среди них мелькнут знакомые вам лица, и вообще – такая замена будет означать, что старика Фрэнки уже списали с политического баланса…

– На ЭТОТ РАЗ Америке не удалось добиться политических триумфов ни в Токио, ни в Берлине, – сказала Антонова, – правда, приобретенная на этой войне Канада – тоже весьма весомый приз, который внезапно упал американцам на головы, как некогда яблоко Ньютону. Сейчас американская буржуазия занята пережевывание этого жирного куска, но когда он закончится, с ее стороны следует ожидать истерики. Возможностей нагадить нам сейчас у них совсем немного, все наши поставки по ленд-лизу и за живые деньги были рассчитаны до весны сорок четвертого года, но возможное желание определенных американских кругов, и в этом мире устроить нам некое подобие Холодной войны следует иметь в виду.

Вождь, скрипя сапогами, с задумчивым видом прошелся туда-сюда по кабинету.

– Благодаря некоторым особенностям НАШЕЙ истории, – сказал он, – Европа досталась нам почти целенькой, с работоспособной промышленностью и без существенных потерь в рабочей силе. И мы уже знаем, кого за это следует благодарить. И пусть с момента освобождения прошло всего несколько месяцев, многие европейские заводы и фабрики уже приступили к работе, поставляя свою продукцию как на местный рынок, так и по заказам наших государственных органов. Мы решили не изымать по репарациям станки и оборудование с итальянских, германских, шведских и венгерских заводов, а использовать его на месте и с местным персоналом. Новые станки, трактора и паровозы нам нужны уже сейчас, а не через несколько месяцев, необходимых, чтобы произвести монтаж-демонтаж, перевозку оборудования и обучение нашего собственного персонала, которого у нас, кстати, остро не хватает.

– Германская промышленность – это почти адекватная замена американской, – сказала Антонова, – а по интеллектуальному уровню в чем-то ее даже превосходит. Янки ведь так и не додумались ни до ракетных технологий, ни до реактивных самолетов, да и атомная программа стала возможна только благодаря гениям, понаехавшим из Европы. Своими в Манхэттенском проекте у них были только администраторы.

Верховный снова прошелся по кабинету туда-сюда и сказал:

– Нам известно, что у нас в Советском Союзе уже встал на крыло первый турбовинтовой самолет, причем полетел он достаточно давно и весьма успешно. Теперь мы хотели бы знать, как развиваются наши собственные ракетная и атомная программа, насколько далеко мы продвинулись в том, чтобы не ждать милостей от природы, а брать их у нее столько, сколько потребуется…

– И там, и там работы идут полным ходом, – сказала Антонова. – В атомной программе заканчивается строительство первой собственной установки для запуска цепной реакции, а в ракетной программе закончились испытательные мероприятия с образцами трофейной немецкой ракеты, и теперь идут работы по изделиям второго и третьего поколения.

– Третье поколение – это, насколько мы понимаем, знаменитая «семерка»? – хмыкнул вождь,

– Именно она, товарищ Сталин, – кивнула Антонова, – за счет имеющейся у нас форы, в том числе и за счет контроля над европейской промышленностью, мы планируем принять это изделие в эксплуатацию с опережением графика относительно нашей истории на пять-семь лет. Самое главное заключается в том, что и в атомном, и в ракетном проектах приоритетным является именно гражданские направление развития, ибо нам прямо здесь и сейчас не грозит немедленное вооруженное противостояние с численно превосходящим и беспощадным врагом, расположившимся по периметру наших границ. Атомные реакторы как сухопутного, так и морского назначения и космические ракеты-носители для нас сейчас гораздо важнее, чем межконтинентальные баллистические ракеты и ядерные боеголовки. Вы уже, наверное, знаете, что попытка американцев запустить свой физический реактор при неполной относительно нашего мира команде мало того что состоялась почти на год позже относительно нашей истории, но и привела к катастрофической неудаче. Начавшуюся цепную реакцию не удалось вовремя остановить, произошло расплавление материала и тепловой выброс, в результате чего участники эксперимента получили различные дозы облучения, а Чикагский стадион, где американцы устроили свой испытательный полигон, превратился в Чернобыль в миниатюре. Испытания были секретными, так что официально нам о них ничего не известно, и из-за этого мы даже не можем высказать Рузвельту свои соболезнования. А жаль.

– Не любите вы американцев, товарищ Антонова, – хмыкнул вождь, – ой не любите…