Речи

(XLIX, 127) «Велика священная сила дедикации», — говорит Клодий. Не кажется ли вам, что говорит сам Нума Помпилий?[1494] Вдумайтесь в его слова, понтифики, и вы, фламины, а ты, царь

[1495], поучись у своего сородича. Хотя он и покинул твой род, поучись все-таки закону всех религий у человека, преданного правилам религии. Как? Разве при дедикации не спрашивают и о том, кто ее совершает, над чем и как? Или же ты это так запутываешь и извращаешь, чтобы всякий, кто бы ни захотел, мог совершить дедикацию всего, чего захочет и как захочет? Кем был ты, совершавший дедикацию? По какому праву ты совершил ее? На основании какого закона? Какого примера? Какой властью? При каких обстоятельствах римский народ поручил тебе руководство этим делом? Ведь я знаю, что существует древний, проведенный трибуном закон, запрещающий консекрацию дома, земли, алтаря без постановления плебса. И знаменитый Квинт Папирий[1496]

, предложивший этот закон, тогда не предчувствовал и не подозревал опасности, что будет совершаться консекрация жилищ и владений граждан, не осужденных по суду. Ибо это было противозаконным деянием и этого никто никогда не делал до того времени, да у Квинта Папирия и не было оснований для такого запрещения, которое могло бы не столько отпугнуть, сколько навести на такую мысль. (128) Коль скоро совершалась консекрация зданий — не жилищ частных лиц, а таких, которые назывались посвященными; коль скоро совершалась консекрация земель — не так, как моих имений (кому вздумается), а так, как император совершал консекрацию земель, захваченных у врагов[1497]; коль скоро воздвигались алтари, дабы они придавали святость тому самому месту, где была совершена консекрация, то Папирий и запретил делать это, если только плебс не вынесет такого постановления. Если это, по твоему толкованию, было написано о моих домах и землях, то я не отвергаю такой консекрации, но спрашиваю, какой закон был издан насчет того, чтобы ты совершил консекрацию моего дома, при каких обстоятельствах тебе была дана эта власть, по какому праву ты это сделал. И я рассуждаю теперь не о религии, а об имуществе, принадлежащем всем нам, и не о понтификальном, а о публичном праве. (L) Папириев закон запрещает консекрацию дома без соответствующего постановления плебса. Вполне допускаю, что это касается наших домов, а не общественных храмов. Покажи мне в самом твоем законе хотя бы одно слово, касающееся консекрации, если только это закон, а не голос твоей преступности и жестокости. (129) Но если бы тогда, при крушении государственного корабля, ты имел возможность все обдумать, если бы при пожаре, охватившем государство, твой писец не заключал письменных соглашений с византийскими изгнанниками и с посланцами Брогитара

[1498], а с полным вниманием составлял для тебя эти, правда, не постановления, а чудовищную бессмыслицу, то ты добился бы всего — если не на деле, то хотя бы использовав формулы, установленные законом. Но в одно и то же время давали поручительства за денежные суммы, заключали договоры о провинциях[1499]

, продавали титулы царей, по всему городу расписывали всех рабов по кварталам, заключали мир с недругами, писали необычные приказы для молодежи[1500], приготовляли яд для несчастного Квинта Сея, составляли план убийства Гнея Помпея, защитника и охранителя нашей державы — с тем, чтобы сенат не имел никакого значения, чтобы всегда горевали честные люди, чтобы государство, захваченное вследствие предательства консулов, было во власти трибуна. Не удивительно, что при стольких и столь важных событиях многое ускользнуло от внимания твоего писца и твоего собственного, тем более что вы обезумели и были ослеплены.