Регентство. Людовик XV и его двор

Вольтер ставит на сцене пьесы "Альзира" и "Блудный сын", а Мариво — "Наследство" и "Ложные признания".

VII

Император вступает во владение Пармским и Пьяченцским герцогствами. — Смерть последнего из династии Медичи, смерть герцога Бервика, маршала де Виллара, герцога Менского и графа Тулузского. — Ближайшее окружение короля. — Лемуан, Пигаль и Буше украшают замок Шуази, купленный королем. — Опала г-на де Шовелена. — Господин де Морепа. — Сестры г-жи де Майи. —

Госпожа де Вентимий и г-жа де Лораге. — Господин де Ла Тремуй оставляет вакантной должность дворянина королевских покоев. — Смерть г-жи де Вентимий.

Годы, последовавшие за подписанием мирного договора, были употреблены рядом европейских держав, имевших к нему отношение, на исполнение его статей.

Так, 28 апреля 1736 года, действуя от имени императора, граф фон Траун принимает во владение герцогства Пармское и Пьяченцское.

Так, 18 января и 21 марта 1737 года, действуя от имени бывшего польского короля, парламентский докладчик г-н де Ла Галезьер вступает во владение герцогством Барским и герцогством Лотарингским.

Девятого июля 1737 года великий герцог Тосканский, Гастон, казалось торопившийся отдать свое герцогство императору, умирает на шестьдесят шестом году жизни: это был последний из Медичи, род которых правил во Флоренции двести тридцать семь лет. Как только о его смерти объявляют официально, принц де Кран от имени герцога Лотарингского приносит клятву сенаторам.

Третьего февраля 1739 года король Сардинский и 21 апреля того же года король Испании и король Обеих Сицилий присоединяются к Венскому договору.

Наконец, 1 июня в Париже объявлен мир; тем временем все, что осталось от общества Людовика XIV, уходит из жизни, и складывается общество Людовика XV.

Герцог Бервик умирает в возрасте шестидесяти восьми лет; маршал де Виллар — восьмидесяти одного года; герцог Менский — шестидесяти шести лет; кардинал де Бисси — восьмидесяти одного года; граф Тулузский — шестидесяти четырех лет; маршал д'Эстре — семидесяти шести лет; герцог Мазарини — семидесяти девяти лет; маршал де Роклор — восьмидесяти двух лет; принцесса де Конти — семидесяти двух лет и, наконец, Самюэль Бернар — восьмидесяти шести лет.

От прежнего времени остается один лишь кардинал де Флёри, но и ему, в свой черед, предстоит вскоре умереть.

Вокруг молодого короля, которому едва исполнилось двадцать семь лет, уже толпится молодое поколение. Старший в нем — герцог де Ришелье, но герцог де Ришелье словно не имеет возраста; он является для короля всем: дипломатом, послом, сотрапезником, товарищем на охоте, наставником в любви, наставником на войне; именно он задает тон всей этой сумасбродной молодежи, поэтом которой служит Мариво, живописцем — Ватто, а романистом — Кребийон-сын.

После герцога де Ришелье следует красавец Ла Тремуй, близость которого с королем была настолько нежной, что из-за этого сожгли Дюшоффура; тот самый Ла Тремуй, который в последнюю войну командовал эскадроном и, падая с лошади, заботился лишь об одном — прикрыть лицо руками, чтобы не оказаться обезображенным; затем идут: граф д'Айен, происходивший из того честолюбивого рода Ноайлей, который через посредство г-жи де Ментенон имел чуть ли не родственный союз с Людовиком XIV, подобно тому как Мортемары имели такую же связь с ним через посредство маркизы де Монтеспан; маркиз де Сувре, воспитывавшийся подле короля и состоявший в тесной дружбе с ним; маркиз де Жевр, маркиз де Куаньи, герцог де Ниверне, маркиз д'Антен — короче, все те молодые вельможи, которые только что участвовали в осаде Филипсбурга, одержали победу над имперцами в битвах у Пармы и Гвасталлы и теперь, со шляпой в руке, с присборенными манжетами и с бантом на плече, уже готовились одержать, ничего из этого не измяв, победу над англичанами в битве при Фонтенуа.

Всему этому остроумному, насмешливому и бесчинному обществу никак уже не подходит Версаль с его огромными покоями, длинными галереями и парками с прямыми аллеями. Для ужинов в тесном кругу нужны небольшие покои и гостиные, где не царит этикет, где можно валяться на атласных диванах, видеть свое отражение в зеркалах и беседовать, не заставляя себя повышать голос.

Людовик XV покупает у герцога де Лавальера замок Шуази, и Шуази вскоре станет для Людовика XV тем же, чем был Марли для Людовика XIV.