Революция

– С чем вы согласны?

– С тем, что рано или поздно нам с вами придется выяснить наши отношения.

Капитан приподнял руку на перевязи:

– Думаю, недели через две.

– Да… Через две недели.

Нежданные встречи следовали одна за другой: очередная произошла в отеле «Гиллоу». Незадолго до полудня, когда на Мехико обрушился ливень, Мартин, стряхивая воду с плаща и шляпы, вошел в вестибюль. Сунул мокрый зонтик швейцару – и нос к носу столкнулся с Дианой Палмер. И узнал ее не сразу: она была в дорожном костюме, в шляпе и в наброшенном на плечи клетчатом плаще-макферлане. Следом два боя несли ее багаж – огромный баул и сильно потертый чемодан свиной кожи со множеством отельных наклеек.

– О-о, какой сюрприз… Инженер… Мартин Гаррет, если не ошибаюсь?

Он кивнул, вглядываясь в ее твердо очерченное, чуть костлявое лицо с большими глазами. Суховатая, лишенная всякой смазливости, какая-то мужественная привлекательность, отчасти смягченная тем, что сейчас Диана была слегка накрашена и не носила запыленных сапог, как в Сьюдад-Хуаресе.

– Сеньора Палмер? Журналистка?

– Она самая.

Они протянули друг другу руки. Мартин – влажную от дождя, за что он извинился. Она, как всегда, – сухую и крепкую.

– Прибыли или уезжаете? – учтиво осведомился инженер.

– Только что приехала… Какое совпадение.

Договорились через час выпить в баре по аперитиву. Мартин, пришедший первым, поднялся при ее появлении. Американка сменила дорожный костюм на простое платье из серой шерсти, в котором казалась еще стройней и выше ростом. Голова у нее была непокрыта, волосы собраны в узел, заколоты шпильками и черепаховым гребнем. Глаза были чуть подведены, но губы не тронуты помадой. Веяло от нее неназойливо-легким, трудно определимым ароматом духов с отзвуком чего-то французского.

– Давно мы не виделись с вами. И такие странные воспоминания…

– Да уж…

– Пожалуйста, текилу с лимонным соком, – сказала Диана подошедшему официанту.

– Мне тоже.

Разговор пошел о прошлом и о ее недавних путешествиях. Диана провела три месяца в Европе, посылая репортажи в «Нью-Йорк ивнинг джорнал» и в чикагскую «Дейли трибьюн». Ситуация складывалась сложная и тревожная – турецкий вопрос, волнения в России, вооружение великих держав, напряженность на Балканах. Еще она провела два месяца в Испании, в Сан-Себастьяне, где ей представился случай познакомиться с молодым королем.

– Чрезвычайно элегантный мужчина. Очень воспитанный и обаятельный.

Она пригубила и, кажется, осталась довольна вкусом. Из кармашка маленькой, крокодиловой кожи сумки достала пачку турецких сигарет «Мурад» и вставила одну в нефритовый мундштук.

– По-прежнему не курите? Надеюсь, дым вам не будет мешать?

– Нет, нисколько.

Подавшись вперед, он взял спички с логотипом отеля, лежавшие возле пепельницы, и дал Диане прикурить. Она смотрела на него, пока он подносил огонек к ее сигарете, и не отвела глаз миг спустя, когда окуталась голубоватым дымком.

– Вы не похожи на того инженера, которого я видела в Сьюдад-Хуаресе, – наконец проговорила она, откинулась на спинку кресла, поставила локоть на поручень, зажав мундштук в пальцах. – Тогда вы мне напоминали мальчишку с ободранными коленками, вздумавшего поиграть в войну.

Мартин рассмеялся:

– О боже… Надеюсь, теперь выгляжу поприглядней.

Диана поднесла мундштук к губам. У нее были крупные сильные пальцы с квадратными ногтями – такие больше подошли бы мужчине. Ни колец, ни браслетов.

– Не сомневайтесь. – Она затянулась и медленно выпустила дым.

Заговорили о США и о Мексике, о сложной ситуации между ними. О том, какие интересы преследуют американцы и как через посольство они давят на федеральное правительство.

– Выглядит это совсем нехорошо. И именно поэтому я здесь.

– Будет интервенция? Об этом идет много разговоров.

– Ручаться не могу… Но по тому, как развиваются события, возможно все.

Мартин вспомнил ее спутника:

– А что сталось с тем ирландцем, который сопровождал вас в Хуаресе?

– С Томом Логаном? Не знаю. Остался в Мексике. Если жив еще, думаю, встрял в драку, по его собственному выражению. Воюет.

– С «красными» Ороско или с федералами?

Диана рассмеялась:

– Не думаю, что для него есть разница.

Она продолжала курить и разглядывать Мартина. Потом спросила:

– А как ваши дела?

– Средне… Работы на шахтах прекращены из-за беспорядков. На север ездить стало трудно: никто не гарантирует безопасности. Представьте, как в таких условиях добывать и вывозить серебро. И потому я временно занимаюсь всякой административной работой.

– Вот как… – Она выпустила колечко дыма. – Для такого, как вы, человека действия, это, должно быть, страшно скучно.

– Действовать я начал по воле случая.

– Однако я убедилась, что случай стал для вас счастливым.

– Это было давно.

– Насколько я знаю, в Мексике понятия «давно» не существует.

Она с несвойственной женщинам непринужденностью закинула ногу на ногу, и они четко обрисовались под тканью юбки. При этом из-под подола показались коричневые, хорошо начищенные башмаки и десять сантиметров щиколотки, обтянутой черным шелком чулка.