Революция муравьев

К полу был пришпилен список композиций в порядке их исполнения.

1. ЗДРАВСТВУЙ

У Жюли за спиной Цзи-вонг задал ритм. За пультом Поль отрегулировал потенциометры – и прожекторы отбросили на задник сцены тени, безвкусно переливавшиеся всеми цветами радуги.

Жюли запела в микрофон:

Здравствуй,Здравствуй, зритель незнакомый!Музыка наша – оружие, меняющее мир.Не смейся. Такое возможно.Сможешь это и ты.Лишь бы было у тебя желание и правда что-то изменить

.

Когда она смолкла, послышались одиночные робкие хлопки. Скрипнула пара-тройка откидных скамеечек. Кое-кто из зрителей успел заскучать. И тут из глубины зала снова послышались крики Гонзаго и его дружков:

– Долой! Долой!

Зал замер в ступоре. Неужели это и есть крещение огнями рампы? Неужто «Genesis», «Pink Floyd» и «Yes» начинали точно так же? Жюли, не мешкая, запела следующую песню.

2. ВОСПРИЯТИЕ

Мы воспринимаем мир таким, каким готовы его воспринимать.

Во время психологического опыта котят сразу после рождения рассадили по комнатенкам, оклеенным обоями с вертикальными узорами.

Из угла, где затаился Гонзаго, вылетело яйцо – и размазалось по черному свитеру девушки.

– А такое как ты воспримешь? – гаркнул он.

В зале кто-то прыснул. Только сейчас Жюли поняла в полной мере, каково приходится учительнице немецкого, когда над нею глумятся ученики.

Видя, что положение грозит обернуться катастрофой, Франсина, перед тем как сыграть запланированное соло, включила звук органа на полную мощность, чтобы заглушить поднявшийся ропот.

И они тут же начали третью композицию.

3. ПАРАДОКСАЛЬНЫЙ СОН

В душе каждого из нас младенец спит Парадоксальным сном.

И беспокоен сон его.

Где-то в глубине зала дверь то открывалась, то закрывалась, впуская опоздавших и выпуская недовольных. И это полностью выбило Жюли из колеи. Через какое-то время она заметила, что поет машинально, потому как постоянно прислушивается к хлопкам бьющейся о стену двери.

– Долой Жюли! Долой!

Она глянула на своих друзей. Это был настоящий провал. Они чувствовали себя так неловко, что то и дело сбивались. Нарцисс брал не те аккорды. Пальцы его, давя на струны, дрожали, отчего гитара звучала нестройно.

Жюли, пытаясь уйти в себя, повторила припев. Они думали, что в этом месте зал будет им дружно подпевать, прихлопывая в ладоши, но Жюли даже не пыталась завладеть залом.

В душе каждого из нас младенец спит

Парадоксальным сном.

К тому же пенсионеры в первых рядах уже дремали.

– Парадоксальным сном, – еще громче пропела она, чтоб их разбудить.

Как раз в этом месте должен был вступить Леопольд с соло на флейте. Но, взяв несколько фальшивых нот, он предпочел его сократить.

Хорошо, что тот репортер не остался. Жюли была подавлена. Давид подбодрил ее кивком, давая понять, что не стоит обращать внимания на публику и что нужно продолжать, как будто они играют для себя.

– Мы все победители. Потому что произошли от одного сперматозоида-чемпиона, который одержал верх над тремя сотнями миллионов своих соперников.

Гонзаго и его Черные крысы с банками пива уже топтались перед сценой и обрызгивали ее вонючей пеной.

– Играйте, играйте! – показал рукой Цзи-вонг. – Только так и можно стать настоящими профессионалами.

Между тем хулиганы у сцены разошлись не на шутку. Кроме яиц и банок с пивом, у них с собой были туманные горны и всякие распылители, к тому же они беспрестанно кричали:

– Долой Жюли! Долой!

Но они явно перестарались.

– Отстаньте от них, пусть играют! – окликнула их крепкая девица в футболке с надписью «Клуб айкидо».

– Долой! – знай себе надрывался Гонзаго.

Повернувшись к публике, он выкрикнул:

– Вы же видите, они бездари!

– Не нравится, вас здесь никто не держит, – парировала крепкая девица в футболке айкидо.

Точно одинокий грозный утес, она сдвинулась с места, готовясь обрушиться на смутьянов. Поскольку противников ее было больше и они могли одержать над нею верх, на помощь ей подоспели другие зрительницы в точно таких же футболках, а следом за ними поднялась и остальная часть зала, поделившаяся на два противоположных лагеря.

Пенсионеры, проснувшись, уселись поглубже в кресла.

– Успокойтесь, прошу вас, успокойтесь! – потеряв голову, взмолилась Жюли.

– Пой дальше! – велел ей Давид.