Рифейские горы

Лидас склонился поцеловать жену, но Айна даже щеки не подставила. Губы коснулись мягких волос над виском, как раз рядом с тканью лёгкой накидки.

— Добрый день, ну, как ты? — Вопрос вырвался сам собой. Лидасу большого труда стоило справиться со смущением.

— Как всегда. — Айна недовольно плечом дёрнула, продолжая смотреть мимо Лидаса.

— Стифоя сказала, ты выйдешь сегодня к обеду. Я принёс тебе подарок. Я давно тебе ничего не дарил… — Лидас положил перед Айной прямо на стол, отодвинув тарелку и салфетку, небольшую резную шкатулку из иданского чёрного дуба. Она одна стоила не меньше тысячи. Но Айна даже глаз не подняла, выдохнула почти беззвучно:

— Спасибо…

— Ты даже не откроешь?! Не посмотришь?! — Лидас удивлённо и разочарованно вскинул брови.

— Я же сказала, спасибо, Лидас! — Голос Айны стал выше, а пальцы стиснули цепочку у самого горла так, что суставы побелели. — Я передам в храм для жертвы…

— В храм?!! — Лидас возмущённо сверкнул глазами. — Этому ожерелью цены нет! Ты только взгляни! — Рванул крышку шкатулки. — Это виэлийская работа! Еле нашёл! Ты же любишь такие… виэлийские…

— Не виэлийские — марагские, — перебила его, поправляя, Айна.

— Какая разница?!

— Не дари мне ничего больше! — Айна подняла глаза на Лидаса, глядя ему в самые зрачки, медленно и твёрдо добавила:- Я больше не ношу никаких украшений. Никаких, слышишь! Все твои подарки… Всё, что ты дарил… Мне ничего не надо!

— А это как же? — Лидас растерянно моргнул, опустил взгляд ниже, на руку Айны, стиснувшую золотую пластинку с чеканкой узора.

— Это не ты… Это не твоё… Это Айвар… — Айна не договорила, ахнула испуганно, кулаком, стиснувшим пластинку, закрыла рот. А глаза, глядящие на Лидаса снизу, стали просто огромными, заблестели влажно, как в предчувствии слёз.

— Какой Айвар? — Лидас непонимающе нахмурился. — Ты о ком, Айна? Это я дарил тебе… Сразу же после виэлийского похода за Аскальское море… Ещё в прошлом году… Это же она, та самая пластинка с узором. — Лидас протянул раскрытую ладонь. — Покажи, покажи её ещё раз!

— Нет!!! — Айна резко дёрнула рукой, разрывая тонкую цепочку, кулак стиснутый к груди прижала. — Это — моё!

— Отдай ему! — Кэйдар вмешался, и Айна, глянув на брата, нехотя подчинилась.

— Я сам дарил её тебе, эту безделушку. Хорошо помню. А узор странный, я видел его где-то… Где? — Лидас опять вернул украшение Айне, думал, вспоминая, всего секунду, воскликнул обрадованно:- У Виэла! У него на груди была такая же наколка. Странно, правда?

Кэйдар поморщился, опять этот варвар. Столько времени прошло, а его присутствие до сих пор откликается. И Айна ещё та… Давно пора успокоиться и забыть. Тоже мне, любовь, муки сердечные… Хмыкнул насмешливо. Айна и Лидас разом посмотрели на него.

— Ухмыляешься? — Айна зло сузила глаза, разъярилась мгновенно. — Ухмыляйся, братик, ухмыляйся! У тебя в руках мараг был — не простой воин, царевич! — ты его своими же руками и загубил! Так тебе и надо! И ты — тоже… — Перевела глаза на опешившего Лидаса. — Ты никогда ничего не узнаешь! Упустил ты свой шанс единственный…

— Ты про что вообще, Айна? — Кэйдар нервно рассмеялся, одним взмахом руки отослал всех рабов с дымящимися тарелками вон из зала.

— А ты так и не понял? — Айна тяжело поднялась, одна ладонь — на выпирающем животе, туго натянувшем ткань платья, другая — на спинке стула. — Почти год у вас под носом ходил марагский царевич, а ты, Лидас, искал хотя бы одного марага в Каракасе и в соседних поместьях… А твой телохранитель… Твой Виэл…

— Он был немым, — слабо возразил Лидас.

— Да?! А от кого бы тогда я всё это узнала? Он сам мне рассказывал… Про себя, про свой народ… Ты же сам, Лидас, частенько оставлял его в нашей спальне… Вы все считали его тупой скотиной, — взгляд на Кэйдара, — а хоть кто-нибудь из вас пытался заговорить с ним?

— С рабом? — Кэйдар небрежно хмыкнул. — С рабами не разговаривают, им отдают приказы и следят за их выполнением.

Айна на эти слова никак не отозвалась, смерила Кэйдара долгим взглядом и вышла.

— Лил говорил вообще-то, что это должно было случиться, — первым заговорил Лидас, когда они остались с Кэйдаром одни. — Немота — это последствие шока…

— Хватит, Лидас! — Кэйдар скривился, как от зубной боли. — Какой смысл сейчас глину месить? Этого раба, наверно, уже черви доедают… Что толку тогда?

— Не надо было продавать, — упрекнул Лидас и, выдержав яростный взгляд Кэйдара, добавил:- Он принадлежал мне! Это был мой раб! Это был мой телохранитель…

— Ты сам виноват! — Кэйдар сам пошёл в атаку. — Если б ты позволил мне допросить его… Просто разрешил бы! Мы бы давно уже знали всю правду…

— Конечно, я теперь ещё и виноват. — Лидас не спешил отступать, смотрел на Кэйдара смело, будто верил сам в собственную правоту. А ведь бывало, растеряется так, слова в ответ на насмешку не услышишь. А тут такая нападка! — С самого начала было ясно, что он не был виэлом. Ты сам говорил про его меч, марагский, кстати… Если б ты просто не вмешивался в чужие дела… Не распоряжался чужой собственностью, как своей, без спроса…