Рифейские горы

Впервые за все дни им двоим доверили стадо, обычно Лидас пас вместе с Товием, немолодым уже, но ещё расторопным рабом-вайдаром, из тех племён, что жили высоко на севере, у самого предела Рифейских гор. Кэйдара же оставляли при кухне, на домашней работе. Тут царь Даймар действовал верно: держал их порознь, чтоб не было сговора, неповиновения или даже побега. Но теперь, спустя месяц, им стали доверять как-то больше, допускали определённую свободу и самостоятельность.

— А ведь эта речка, наверняка, впадает в Вайду! — крикнул Кэйдар, через плечо бросая взгляд на Лидаса.

— Да, вполне возможно. — Лидас повёл плечом. — Мелкие реки питают большие, так же люди говорят.

Заинтересовавшись, Лидас как-то по-новому глянул по сторонам. Справа, вниз по течению, поднимались заснеженные скалы, река делила их своим руслом на две отвесные крутые стены. Что-то жуткое было в этом холодном мёртвом камне. Но за ним, за этой непроходимой, непреодолимой на взгляд стеной были родные места.

— Если идти точно по течению, не заблудишься…

Интересно, на что он намекает?

Лидас зябко поёжился: ледяной, с гор, ветер, пробираясь под плащ, студил спину. А Кэйдар смело подставлял открытое лицо его порывам, хватал открытым ртом, чуть скаля белые зубы. Чёрные отросшие волосы отброшены со лба назад, и плащ за спиной полощется.

— Пойдёшь со мной? — предложил неожиданно, так неожиданно, что Лидас даже растерялся.

— Когда? — спросил, откашлявшись.

— Когда? — Кэйдар бровями дёрнул нетерпеливо. — Сейчас, конечно же!

— Прямо сейчас?! — Лидас моргнул изумлённо, рассмеялся над предложением Кэйдара, как над неуместной шуткой.

— А что, боишься? — Кэйдар смерил его взглядом, брошенным свысока, громко хмыкнул.

— Да нет… — протянул Лидас, но как-то нерешительно, перевёл глаза на коров, стоявших почти по колено в холодной снеговой воде. Годовалый бычок чесал кудрявую голову о нависающий камень, острым рогом толкая в бок самую маленькую из тёлок. — Эй, балуешь! — прикрикнул, поднял глаза на Кэйдара. — Неожиданно как-то…

— Вот именно, неожиданно! — Кэйдар глазами сверкнул азартно, спрыгнул вниз. — Нас только вечером хватятся, а ночью как искать? Раньше завтрашнего дня не соберутся. А мы к тому времени далеко будем…

Лидас не разделял радости Кэйдара, чувствовал какой-то подвох, спросить всё хотел: «А сами-то как? Далеко ли уйдёшь ночью среди скал да дороги не зная?» Но спросил про другое:

— А есть что будем?

— У нас же есть! — Кэйдар ладонью похлопал по груди, он здесь за пазухой припрятал добрый кус хлеба, выданный им утром на весь день. — Для начала хватит!

— Для начала… — Лидас головой покачал.

— О! — Кэйдар разозлился мгновенно. — Ты как старик прямо! Придумаем что-нибудь! Пошли! Пошли немедленно! Ну!

Как старик? Лидас губы поджал с обидой. Что он этим сказать хотел? Что я боюсь дороги? Что я рисковать не умею? Ну, подожди!

— Ладно! Только этих выгоню наверх, хорошо?

Кэйдар нетерпеливо застонал, крикнул:

— Зачем?! За его добро печёшься? Пошли!

И они пошли. Лидас решительно вздохнул, поудобнее перехватывая пастушью палку в руке, её он решил взять с собой — всё какая-то защита и помощь при сломанной руке. А Кэйдар быстрым шагом шёл впереди, на несколько шагов опережая, почти бежал, поминутно оглядываясь.

— Быстрее же! Ну, быстрее!

_______________________

Белолобую однорогую корову ещё вчера решено было оставить дома, на поздних сроках стельности, она могла начать телиться прямо в поле. Но эти ми-араны угнали всех. Спохватились только к обеду, скотница Марла накричала на Товия, отправила его за Косматой. Тот долго где-то пропадал, вернулся один, трусцой пробежал мимо рабыни в распахнутые ворота, в ответ на её немой вопрос рукой махнул: отстань, мол, не до тебя.

Действительно, в оставшиеся полдня стало уже не до скотины, появилась другая забота. Ми-араны сбежали — эта новость по всей усадьбе со скоростью ветра разнеслась. Все другие рабы обсуждали это событие с таким жаром, будто кто-то из них был к этому причастен. Ещё бы! Обсуждали самих чужаков, меру их вины и наказания. Знали, как строг с беглыми царь Даймар. Пришли к одному мнению, проводив нескольких дружинников и обоих царевичей за ворота: тому из ми-аран, кто здоровый, точно не жить! Он царевича Дайвиса одним своим видом раздражает.

Рабы двинулись вниз по реке. Места для них незнакомые, берег — сплошные камни. Судя по следам, далеко уйти они не могли. Дайвис, как старший, как главный среди дружинников, всё вычислил правильно, тронул коня сразу к переправе, к броду, по которому все в посёлке ходили на тот берег, в лес. И не ошибся.

Окружённые верховыми воинами варвары не метались, в глупой попытке улизнуть или прорваться, стояли спиной друг к другу, и острые лезвия копий — все восемь! — были нацелены им в грудь.

— Скучной получилась охота! — усмехнулся Дайвис. — Проще, чем гонять по полю зайцев.

Араны вокруг рассмеялись. Кэйдар еле сдержался.

Чего они ждут? Страха и раскаяния? Пусть уж лучше сразу убьют, чем так глумиться. Зачем унижать перед смертью?