Риск-рефлексии в практиках конфликтных взаимодействий. Коллективная монография

В предлагаемой монографии риск-рефлексия рассматривается как специфическая переменная социальных конфликтов, с одной стороны, обладающая высоким потенциалом манипулятивности, с другой – являющаяся способом манифистирования социальной напряженности. Риск-рефлексия при этом выступает одним из важнейших системных компонентов институциональной реализации стратегий предотвращения, урегулирования и преодоления негативных последствий и угроз, порождаемых острыми социальными конфликтами.

Такой подход позволяет уточнить содержание конструктивного управления конфликтами не только как управления актуализированным или манифестированными конфликтами, но и как всего спектра работы с конфликтами: превенции, курации и постконфликтного урегулирования, понять риск-рефлексию как институциональный компонент конструктивного управления современными социальными процессами.

Потребность в разработке теоретико-прикладных моделей конструктивных и деструктивных риск-рефлексий, их зависимости от политической интерпретации угроз элитными группами, неизбежно потребовала анализа концептуальных и методологических идей, способных стать платформой для получения практически значимых результатов научного проекта, а также необходимостью коррекции ряда традиционных параметров восприятия риска.

Среди различных исследовательских программ наиболее эффективными подходами и теориями, позволяющими придать исследованиям риск-рефлексий предельно аутентичный характер, являются:

• исследования восприятия повседневных рисков, в которых установлено, что риск-рефлексии детерминированы индивидуальным опытом, культурой и принадлежностью к различным социальным группам;

• исследования, основанные на представлениях о «режиме власти», в которых установлено, что риск-рефлексии являются элементом представлений и отдельным элементом господствующего властного дискурса, навязывающего и определяющего не только формы восприятия риска и рискового поведения, но и определяющего, что рискогенно, а что нет, кто относится к группам, находящимся в зоне особого риска;

• исследования в рамках «теории социокультурной жизнеспособности», в которых установлено, что риск-рефлексии (разделяемые представления о риске, отбор наиболее весомых рисков) обусловлены типом культуры, социальным и политическим «образом жизни»;

• теория знания, в основе которой представление о воспринимающих риск как простых регистраторах опасности (социальные и политические явления воспринимаются как опасные, потому что социальные субъекты знают об их опасности);

• теории личности, согласно которой устойчивые индивидуальные различия людей систематически коррелируют с их восприятием опасности – они или устойчиво идут на риск, либо избегают его;

• политические теории – споры о риске рассматриваются как борьба интересов;

• теории культуры утверждают, что люди выбирают, чего бояться, исходя из мировоззрений, идеологий, ценностей и верований для поддерживания своего образа жизни. Исходя из этого, формы социально-экономических и политических отношений определяют «отличающиеся представления о том, что составляет риск, а что нет».

Мы попытались дать собственный ответ на ряд принципиальных вопросов.

Какими критериями следует руководствоваться при артикуляции возможностей и ограничений различных методологических установок в исследованиях рефлексивности рисков? На основе каких теоретических моделей возможны исследования восприятия повседневных рисков? Как риск-рефлексии детерминированы индивидуальным опытом, культурой и принадлежностью к различным социальным группам?

Монография написана на основе идей и представлений авторов, опубликованных в различных изданиях в рамках реализации гранта Российского научного фонда «Риск-рефлексии в современных российских стратегиях управления конфликтом» и направленных на решение теоретико-методологической задач проекта – создание и обоснование новых теоретических ресурсов и алгоритмов соотнесения мер усиления конструктивного и девальвации деструктивного влияния риск-рефлексий на существующие социальные напряженности с известными стратегиями управления конфликтами.

В конечном счете предпринятый анализ позволил предложить системную концепцию влияния риск-рефлексий в различных условиях на динамические и структурные показатели конфликта и управление им (прогнозирование, предупреждение, стимулирование, смягчение, урегулирование и разрешение), основанную на синтезе современной теории производства рисков и конфликтного подхода.

Конечно, предлагаемые авторские суждения не позволяют представить читателю целостную теоретическую модель политической и социокультурной специфики восприятия рисков в современной России, предполагая дальнейшее изучение этого феномена.

Авторы выражают глубокую благодарность коллегам-профессорам И. И. Кузнецову и А. М. Соколову, доценту В. Г. Бондареву, а также экспертам Российского научного фонда за конструктивные замечания, высказанные в ходе подготовки монографии и при экспертизе промежуточных отчетов по гранту. Они позволили нам уточнить многие положения и оценки в исследовании.