Ритм войны. Том 2

Теперь он испытал разочарование. В конечном итоге Таравангиан позволил этой своей стороне одержать верх. Он больше не на краю. Его друг – а они ведь и впрямь были друзьями – шагнул в пропасть.

– Но ведь мы можем победить его, Таравангиан, – сказал Далинар. – Ты далеко не так умен, как думаешь.

– Согласен. Хотя когда-то я таким был, – ответил Таравангиан и уточнил, возможно заметив замешательство Далинара: – Я обратился к Старой магии. Я видел ее. Полагаю, это была не Ночехранительница, а та, с кем встретился и ты.

– Культивация. Она сможет противостоять Вражде. Богов было три.

– Она не станет сражаться, – возразил старик. – Она знает. Откуда, по-твоему, я узнал о нашем предстоящем проигрыше?

– Это она тебе сказала? – Далинар шагнул вперед и присел на корточки рядом с Таравангианом, чтобы их глаза оказались на одном уровне. – Она сказала, что Вражда победит?

– Я попросил у нее способность остановить то, что надвигается. И она сделала меня гениальным. Далинар, она подарила мне безграничный интеллект, но только один раз. На один день. Я меняюсь, знаешь ли. Иногда бываю умным, но эмоционально заторможенным – не чувствую ничего, кроме раздражения. Иногда я бываю глуп, но любая сентиментальная чушь заставляет меня плакать. В большинстве случаев я такой, как сегодня. Болтаюсь посреди спектра посредственности. Только один день великолепия разума. Один-единственный день! Я часто мечтал, чтобы у меня случился еще один, но, думаю, это было все, что подарила мне Культивация. Она хотела, чтобы я сам все увидел. Не было никакого способа сохранить Рошар.

– Ты не видел никакого выхода? – спросил Далинар. – Скажи мне честно. Неужели нет абсолютно никакого способа победить?

Таравангиан молчал.

– Никто не может видеть будущее в совершенстве, – продолжил Далинар. – Даже Вражда. Я не могу поверить, что ты во всем блеске своего безупречного ума не обнаружил ни единой тропы к победе.

– Допустим, ты оказался бы на моем месте, – сказал Таравангиан. – Ты увидел отблеск будущего – лучшего из возможных. Даже лучше, чем смертные могли бы мечтать. И еще ты увидел путь к спасению Алеткара, а с ним и всех, кого любишь, всех, кого знаешь. Ты увидел очень правдоподобную, очень разумную возможность для достижения этой цели. Но ты также узрел, что путь к этой цели – спасению всего мира – лежит через такой чудовищный риск, что он кажется нелепым. И если ты потерпишь неудачу, упустишь свой неимоверно зыбкий шанс, то потеряешь все. Скажи мне честно, Далинар. Разве ты не подумал бы о том, чтобы поступить как я – совершить разумный выбор в пользу спасения немногих? – Глаза Таравангиана заблестели. – Разве не таков путь солдата? Смириться со своими потерями и сделать все, что в твоих силах?

– Значит, ты нас продал? Помог ускорить нашу гибель?

– За определенную цену, Далинар. – Таравангиан снова уставился на рубин, служивший комнате очагом. – Я действительно сохранил Харбрант. Я старался, уверяю тебя, защитить больше. Но все так, как говорят Сияющие. Жизнь прежде смерти. Я спас жизни стольких людей, сколько смог…

– Не употребляй эту фразу, – сказал Далинар. – Твои грязные оправдания ее испачкают.

– Все еще стоишь на своей высокой башне, Далинар? Гордишься тем, как далеко ты зришь, когда на самом деле видишь не дальше собственных ступней? Да, ты очень благороден. Как ты прекрасен – сражаешься до конца, тащишь за собой на смерть все человечество без остатка. Оно обречено, потому что ты никогда не идешь на компромисс.

– Я дал обет защищать народ Алеткара. Это была моя клятва как великого князя. Затем последовала еще более важная присяга – клятва Сияющего.

– И именно так ты защищал алети много лет назад, Далинар? Когда сжигал их заживо целыми городами?

Далинар резко втянул воздух, но отказался отвечать на эту колкость.

– Я больше не тот человек. Я изменился. Я сделал следующий шаг, Таравангиан.

– Полагаю, это правда и мое заявление было бесполезной насмешкой. Я хотел бы, чтобы ты был тем человеком, который сжег город, чтобы сохранить королевство. Я мог бы работать с тем Далинаром. Я бы заставил его понять.

– Понять, что я должен стать предателем?

– Да. То, как ты сейчас живешь – защищая людей, – не твой истинный идеал. Окажись оно так, ты бы сложил оружие. Твой истинный идеал – никогда не сдаваться. Какова бы ни была цена. Понимаешь, сколько гордыни в этом чувстве?

– Я отказываюсь признать, что мы проиграли. В этом-то и проблема твоего мировоззрения, Таравангиан. Ты сдался еще до начала битвы. Ты считаешь себя достаточно умным, чтобы знать будущее, но я повторяю: никто не знает наверняка, что произойдет.

Как ни странно, старик кивнул:

– Да-да, возможно. Я могу ошибаться. Это было бы замечательно, не так ли, Далинар? Я бы умер счастливым, зная, что ошибся.

– В самом деле?

Таравангиан задумался. Затем он резко повернулся – от этого Сзет вздрогнул и шагнул вперед, положив руку на меч. Таравангиан, однако, просто повернулся, чтобы указать Далинару на ближайший табурет.