Рок. Лабиринт Сицилии

— Да! Именно после этого пришли пески и Нил отступил в сторону. В древности, когда боги ещё посещали его берега, вокруг пирамид стояли готовые галеры! Они стояли в специально приготовленных для них нишах!

— Здесь есть скрытые хранилища с инструментами богов? Они находятся совсем недалеко от нас? Так?

Глаза Фазилиса выражали удивление.

— Откуда ты знаешь? Это знают только избранные!

— Мне сказал Сфинкс! — Карталон загадочно посмотрел на Фазилиса. — Здесь много, что сокрыто!

— Сфинкс говорил с тобой? — удивлению египтянина не было предела. — Только не говорите это при Птолемее! Он жаждет этого контакта! Особенно сейчас, когда враги Египта объединились и усилились, как никогда. Так что же он сказал?!

— Он говорил не только со мной! — Карталон посмотрел на Кассия.

— А! Я понимаю! Это связано с амулетами, которые вы храните?! И что он передал? — едва сдерживая нетерпение спросил Фазилис.

— Для того чтобы передать то, что он сказал и что показал, нужно много времени! Гораздо больше, чем мы здесь располагаем! Но, чтобы лучше осмыслить то, что мы видели и слышали, мне нужно задать тебе несколько вопросов! Я думаю, после моих вопросов, могут быть вопросы у Кассия! Но для этого давай условимся встретиться после возвращения в порт Александрии у меня на галере!

Фазилис явно огорчился от этих слов, но, обдумав слова Барки, согласился, так как место действительно было непригодно для такого важного разговора. Ибо пирамиды имели уши! И ему, как верховному жрецу культа Амон-Ра, это было хорошо известно.

— Хорошо. Я сделаю, как договорились! Но это немыслимо! Я был здесь сотни раз! И ни разу со мной никто не вышел на контакт! И всё же поостерегитесь говорить об этом Птолемею! У него слабое здоровье, но ярко выраженное тщеславие! Это очень сильно расстроит его! Особенно перед надвигающейся битвой! Пойдёмте, а то могут возникнуть какие-нибудь подозрения!

И Фазилис стал догонять ушедшую вперёд процессию…

Глава 44

Рим. Столица Латиума и Республики, получив известие о крахе армии в Африке, замерла от этого известия, испытав страшное потрясение, которое застигло город в тот момент, когда Республика и Сенат ожидал прихода известия о полной победе и триумфе, о баснословных, манящих изысканностью и богатством трофеях. И известие пришло. Но совсем противоположное тому, чего ожидали…

Семьи, члены которых отправились в поход, в тревожном ожидании ждали издания списков погибших. Это касалось всех сословий общества — в походе участвовали и члены всаднического сословия, и представители семей патрициев Городские семьи и провинции, ближайшие к городу, и вовсе охватил ужас ожидания, ведь основной костяк армии был набран в них. В противовес им, те семьи, чьи члены прибыли в Италию до этого вместе с армией Манлия Вульсона, славили и благодарили богов за сохранность их жизней.

Сенат, получив неблагоприятные известия, тут же собрался на заседание. Было высказано много предположений и догадок о крахе задуманного и о дальнейших действиях Республики в условиях сложившихся обстоятельств. Но ничего существенного никто из сенаторов не предлагал, поэтому решили дождаться отступающую армию и только тогда принимать решения, выслушав доклады вернувшихся военачальников.

Но новые беды, происходившие с африканской армией, не заставили себя долго ждать. Через неделю после первых гонцов в Рим прибыли другие гонцы, уже из Мессины. Известия, которые они доставили, повергли Сенат в уныние. Эскадра, перевозившая армию, попала в страшный шторм! Итог борьбы со стихией был ужасен — вернулось чуть более трёх десятков галер, а на них чуть более двух тысяч человек… Наконец, наступил день, когда в Рим прибыли оставшиеся военачальники несчастной армии. Сенат собрался на заседание. В знак скорби по погибшим гражданам сенаторы надели тёмные тоги, и поэтому весь Сенат выглядел совершенно по-иному, как будто тень накрыла город Ромула и его главный политический орган. Заседание началось с прений по ведению процедуры заседания. Председательствующий предложил для начала заслушать легата, командовавшим отступлением, Тита Бабруку.

Тит вошёл в зал в парадном одеянии легата. По рядам сенаторов послышались высказывания:

— Смотри, как вырядился! Мы в трауре, а он как будто на триумфе!

— Не надо напрасных обвинений! Тит дельный полководец! — возражали им другие.

Тит прошёл к месту докладчика и приветствовал Сенат привычным воинским приветствием — прижав правый кулак к сердцу и приклонив голову.

— Я готов, благородные сенаторы, ответить на все вопросы, которые могут возникнуть у вас.

Председательствующий в этот день Квинт Фабий Пиктор обратился к Титу:

— Сенат приветствует тебя, Тит! Сенат позвал тебя сюда, чтобы узнать истинные причины поражения столь блестяще начатой операции. Что, по-твоему, произошло с армией? И не было ли здесь предательства? В конце твоего доклада могут возникнуть у кого-то из сенаторов вопросы. Итак, что же произошло?

Тит собрался с мыслями и начал свой доклад: