Рок небес

Он не стал ждать. Вместо этого развернулся в воздухе и направился к люку, ведущему в круговой коридор. Пока я натягивала летный комбинезон, остальные члены экипажа высунулись из своих капсул как суслики из норок.

В тусклом свете блеснули зубы Леонарда.

– Ты знаешь, в чем дело?

– Не больше тебя, – я застегнула комбинезон и тоже повернулась к люку. – Паркер сделает доклад об обстановке, как только что-то прояснится.

Доклад об обстановке. Сколько же в этих словах напряжения. Я направилась вниз по коридору к коммуникационному модулю, когда Паркер выскочил из-за угла и исчез в люке. Когда я подобралась ближе, извечный гул вентиляторов, казалось, стих, и на его фоне послышался грохот клавиш телетайпа – как хор ангелов, поющих осанну[85].

Baruch ata Adonai, Eloheinu, melekh ha’olam, hagomel lahayavim tovot, sheg’molani kol tov. У меня невольно вырвалась благодарственная молитва, хотя переживаний все еще хватало

[86].

Когда я ухватилась за край люка и вплыла в коммуникационный модуль, на лице Флоренс были написаны ответы на бо́льшую часть моих вопросов. Или же вопросов стало только больше. Или и то, и другое одновременно. Она улыбалась, но глаза у нее были красными, как будто она плакала.

– Да, это ЦУП. Да, Натаниэль на связи.

– Слава Богу! – я схватилась за сердце – ну, прямо дева в беде[87]. Но, по правде говоря, чувство было такое, словно меня отвязали от рельсов. Я все еще не знала, почему у нас почти два месяца не было связи с Землей, но, по крайней мере, мой муж был жив и здоров. Я проглотила слезы облегчения и постаралась сосредоточиться на работе: – Что случилось?

– Протестующие, – Паркер склонился над телетайпом, читая выползавшие из него страницы. – «Первоземельщики» сбили спутники.

– Господи.

Флоренс оттолкнулась от стола и придвинулась ближе к телетайпу.

– Как, черт возьми?

– Видимо, теория заговора, согласно которой в МАК работал один из членов «Земли прежде всего», не столь уж безумна. Кто-то из вычислительного отдела вбил неправильный код, сбросив оба спутника с орбиты. Господи. – Он провел рукой по волосам, прикрыв лысину. – Еще они вывели из строя энергосистему Канзаса.

– Погоди… Кто это был?

Я тоже придвинулась к телетайпу, который продолжал трещать, как ребенок, весь день дожидавшийся отца с работы.

– М-м-м… – он прокрутил страницу. – Кертис Фрай, Дженнифер Линн и Тайлер Рихтер.

– Я их не знаю.

– По-видимому, новые сотрудники… – Паркер остановился. Страницы скользили через его обмякшие пальцы. Он вздохнул и повернулся к Флоренс, натянув на лицо совершенно безразличную маску: – Сообщи экипажу, что связь с Землей восстановилась. Вряд ли там кто-то спит. Йорк, помоги разобрать личные письма и подготовь обновленные списки дежурств. Я их посмотрю перед раздачей. А теперь прошу меня простить.

Паркер кувыркнулся и оттолкнулся, ловко выплыв через люк.

Тут вот какое дело. Я знаю, как Паркер реагирует на плохие новости. Я помню это с тех времен, когда у него была проблема с немеющей ногой. Он становится холоден и полностью сосредотачивается на работе. И я узнала зеленоватый оттенок его щек.

Когда Флоренс ухватилась за край стола и придвинулась ближе к телетайпу, мой разум сложил факты в непреклонное уравнение. Пришли личные письма. Канзасская электросеть вышла из строя. Его жена была в «железном легком».

Я уже была на полпути к люку, когда до меня это дошло. Жалость его убьет. Так зачем я полетела за ним? Не знаю. Или… Нет, я знаю. Есть такие моменты, которые никто, даже твой злейший враг, не должен проживать в одиночку. А я ведь была его вторым пилотом.

Коридор был пуст. Он успел забиться в какой-то укромный уголок, пока я пыталась сообразить, что к чему.

Укромный уголок… Я замерла у люка, ведущего в «пчелку». Звуконепроницаемый челнок.

В иллюминатор было видно салон, который освещался лишь солнечным светом, отраженным от «Пинты». Паркер беззвучно парил посреди него, свернувшись в клубок.

Я попыталась открыть люк, наделав как можно больше шума, чтобы успеть его предупредить о своем появлении. Но, когда люк открылся, наружу вырвался звук. Он ничего не смог бы услышать.

Я сказала, что знаю, как Паркер реагирует на плохие новости. Я ошиблась. Я знала, как он держит лицо. Но это… Рыдания сотрясали его тело и отрывистыми волнами отскакивали от стен корабля. Он парил посреди прохода, сжавшись в комок, словно не в силах сдержать собственного горя.

На мгновение я засомневалась. Он ведь не знал, что я здесь, и спасибо он мне не скажет. Но кого я могла позвать? Может быть, Кэм. Или Бенкоски, если бы мы все еще были на «Пинте». Да неважно. Я уже была там. Я решила пойти за ним.

– Паркер?

Он вздрогнул, подняв голову. Хотя он был повернут ко мне спиной, я видела, как он пытается натянуть на лицо привычную маску. Его дыхание срывалось на кашель и судорожные вздохи. Паркер вытер рукой глаза, и по кабине разлетелись вращающиеся шарики воды.

– Я нужен ЦУП?

Я покачала головой, но затем поняла, что он на меня не смотрит.