Рокоссовский: терновый венец славы

- Организовано согласно вашим указаниям, - ответил начальник штаба.

- Во всех подразделениях проведены партийные и комсомольские собрания, назначены агитаторы, - добавил Леснов.

- Ну что ж, как говорили в старину, с богом вперед! - подал команду Рокоссовский. Выдержка и спокойствие не покидали его ни на минуту.

За первый день был совершен 50-километровый переход. Комкор с болью в сердце смотрел, как совершали марш танковые дивизии. Жара доходила до 40 градусов, а солдаты шли пешком. К тому же они несли на себе ручные и станковые пулеметы, минометы и боеприпасы. И это под непрекращающимся огнем авиации противника. Глядя на все это, Рокоссовский сократил переход до 30-35 км.

Вечером 23 июня авангард колонн наткнулся на головную походную заставу немцев. Батареи 85-миллиметровых пушек мгновенно заняли позиции, но противник уклонился от боя, и только на рассвете следующего дня корпус встретился с фашистами и организованно вступил в бой.

В той неразберихе, которая царила в первые дни войны, маневр Рокоссовского отличался высокой дисциплиной, порядком и имел успех. Вот как оценивает его в своих воспоминаниях маршал, в то время начальник оперативного отдела штаба ЮгО-Западного фронта*, И.Х. Баграмян: «Когда поаднеемытштали это донесение» то не верили глазам. КакзтудайосьРеквесов-скому? Ведь его так называемой моторизованной дивизии яред-стояло следовать пешком. Оказывается, решительный и иниц«-

ативный командир корпуса в первый же день войны, на свой страх и риск, забрал с окружного резерва в Шепетовке все машины - а их было около двухсот, - посадил на них пехоту и комбинированным маршем двинул вперед корпус. Подход его частей к району Луцка спас положение. Они остановили прорвавшиеся танки противника и оказали этим значительную помощь отходившим в тяжелой обстановке соединениям».

Против войск Юго-Западного фронта противник развернул группу армий «Юг* в составе танковой группы, трех немецких, двух румынских армий и венгерского корпуса. Они должны были нанести удар по Киеву, захватить переправу на Днепре, а затем продолжать наступление вдоль правого берега реки на юго-восток. Гитлеровцы захватили инициативу и уже в первый день войны вклинились на 30 км вглубь нашей территории.

В первом бою корпус столкнулся с танковыми дивизиями противника. Два дня вела кровопролитные бои танковая дивизия полковника Черняева, отражая атаки противника, который во что бы то ни стало старался перерезать шоссе Ровно - Луцк. 26 июня корпус нанес удар в направлении Дубно, дивизия Черняева глубоко вклинилась в боевые порядки противника. Но уже на следующий день немцы прорвали оборону соседнего 36-го корпуса. В этой ситуации Рокоссовскому ничего не оставалось, как подумать об эффективной обороне.

Ожесточенные бои продолжались до 29 июня. После форси-* рованных маршей и десятидневного боя в корпусе осталось все

го лишь несколько танков. Несмотря на это, корпус не потерял боеспособности - выручали стрелки и артиллеристы.

Жара не спадала ни на минуту. Полевые дороги были окутаны клубами горячей въедливой пыли. Некоторые физически слабые солдаты падали в обморок - нечем было дышать,

30 июня Рокоссовский подъехал к переправе через реку Го-рынь, где наводила мосты 13-я мехдивизия полковника Калинина.

Вскоре по проложенной черев болота дороге части корпуса отбиваясь, отходили на новый оборонительный рубеж. Они должны были организовать оборону вдоль реки Случь и перекрыть дорогу на Житомир.

За мужество в боях под Луцком и Новгород-Волынском многие командиры и солдаты были удостоены высоких наград. Генерал Рокоссовский был награжден четвертым орденом Красного Знамени.

В лесу, за рекой Горыныо, на КП корпуса было тихо. Только где-то в отдалении был слышен грохот орудий и нудный гул самолетов,

Рокоссовский после короткого сна на рассвете вышел из палатки. Обитатели леса, будто и не было никакой войны, ясили установленной природой жизнью: пели птицы, стрекотали кузнечики, где-то рядом раздавался звонкий голос кукушки. Он отошел подальше от часовых и присел на валежину.

На душе у него было муторно и тоскливо. Ему не давали покоя глаза стариков, женщин и детей, которые нескончаемым потоком тянулись по дорогам. Сколько же горечи, обиды и упреков он видел в этих исступленных от страха глазах. Ему иногда хотелось упасть перед ними на колени и просить прощения, что они, вояки, оказались такими беспомощными перед фашистскими ордами, ввергли этих невинных людей в неимоверное горе и многих обрекли на смерть. Он сам был свидетелем, как самолеты фашистов на бреющем полете уничтожали беженцев. А они, воины, с этими самолетами не могли ничего поделать, Держа на руках умирающую девочку, он тогда дал себе клятву, что будет бить фашистов, пока они не покинут нашу землю.

К нему подошел Леснов.

- Не спится?

- Да, Виктор Феодосьевич, не спится.

- Извини, Костя, ты был, к сожалению, во всем прав. Как в воду глядел.