Роковая наследственность

– Видите, он мне велик. А знаете почему? Потому, что двумя годами ранее, он был изготовлен по руке вашей жены, коей и был предназначен в подарок. Говорят, весь свет им восхищался, особенно дамы. Ежели это не так, то почему в день моих именин вы не подарили его как подобает, не вручили прилюдно, а незаметно положили на стол среди прочих подарков? С какой целью вы так поступили? Шантажировать меня намеревались? Воровкой хотели выставить, ежели я Сашу откажусь оставить, так? Ну что ж, по-вашему, вышло, даже шантаж не понадобился. Будьте уверены, отныне мне ваш брат без надобности, на него я более не претендую, и в придачу к нему, возвращаю браслет. Ещё скажу. Я не жалею, что пошла у вас на поводу. Наоборот, благодарю, за то, что помогли мне обрести свободу. Но ваш поступок я нахожу чрезмерно мерзким и подлым, и в первую очередь по отношению к Александру. Ваши дальнейшие отношения с ним меня не касаются, хотя, было бы интересно посмотреть, как после всего этого, вы станете смотреть ему в глаза. Ну а теперь о главном. Запомните, ежели вы, или кто-либо из вашей родни, вздумает учинить мне какую пакость, то обещаю, Саша узнает всё! И поскольку в таком случае ему будут предоставлены не только доказательства, но и свидетель, то вряд ли он простит вам потерю любимой женщины.

– Что я слышу? Каким образом ей удалось разгадать мой замысел? Какой-то свидетель? Откуда он мог взяться? Её слова походят на ультиматум, – подумал Пётр, и желая попробовать осадить собеседницу, угрожающе заявил.

– Это что, ультиматум? В таком случае не могу не предупредить – вы поступаете не разумно!

– Понимайте, как хотите, мне всё равно, ибо иметь в вашем лице врага, я не боюсь. Это вам должно теперь меня бояться, – безразличным тоном ответила Катя, и отвернулась. Рассматривая фарфоровые статуэтки, коих было вокруг предостаточно, она нежно поглаживала их своими длинными пальцами.

– Вы блефуете! – утвердительно заявил Пётр.

– Что простите? – нехотя, через плечо спросила Катя.

– Есть такое понятие в карточной игре, блеф – обман, – пояснил Пётр.

– Да, да, я знаю, я умею играть в карты. Но ежели выражаться карточным языком, то блефовать – значит и рисковать, чего себе позволить я никак не могу, потому как на карте моё будущее. Вас волнует, имею ли я доказательства своим словам? Ну что ж.

Не торопясь сев на стул поближе к гостю, одну руку она положила на колени, а локтем другой упёрлась в стол, и слегка наклонив голову коснулась подбородком кисти. Далее, не отрывая взгляда от Петра, Катя заговорила таким мягким, завораживающим голосом, что у него по телу побежали мурашки, а перед глазами появилась лёгкая пелена.

– Того, благодаря кому я знаю правду о браслете, хоть он и светский человек, его вам не узнать во век. Вы удивитесь, но свидетель этот нынче здесь и весь наш разговор он слышит, и сможет передачу вам браслета подтвердить. Он также, сможет вам противостоять, коль подлость новую вы против Кати затеете опять.

Желаете, чтобы этот человек подтвердил своё присутствие? Так прикажите ему совершить какое-либо действие, и уверяю, вы легко убедитесь в этом.

– И-и-и что я могу ему приказать? – часто моргая, пытаясь согнать пелену с глаз, спросил Пётр

– Да что угодно. Стукнуть, свиснуть, хлопнуть в ладоши.

– Глупость какая! Ребячество, да и только.

– Как хотите.

– Хорошо, я согласен. Пусть три раза свиснет, два раза стукнет по двери, и три раза хлопнет в ладоши.

– Мой друг! – довольно громко сказала Катя, глядя на дверь спальни, – Проделайте пожалуйста то, что просит этот господин.

Пётр побагровел, когда незамедлительно услышал выполненные с поразительной точностью, заказанные им звуки.

– Вы удовлетворены? – поправляя рукой причёску спросила Катя, сжимая губы в саркастической улыбке.

– Да, более чем, – сухо ответил Пётр. Он заметно нервничал. На его лбу выступила испарина, и он принялся судорожно искать по карманам платок. Наконец платок был найден, пот со лба устранён, но что делать дальше он не знал.

Сейчас Катя смотрела на Петра по-особенному. По недоброму блеску её зелёных глаз, можно было безошибочно определить, насколько сильно она презирает этого человека. Всё! Настала пора заканчивать разговор, и вздохнув полной грудью, словно освободившись от чего-то очень тяжёлого и не нужного, она сказала спокойным холодным тоном.

– Давайте прощаться. И с этого момента попрошу забыть о моём существовании. В противном случае – вас ждут большие неприятности. Палаша, проводи гостя.

Впервые в жизни Пётр находился в ситуации, когда ему указывали на дверь. Понимая всю низость своего положения, он был готов провалиться, испариться, вылететь в трубу, лишь бы не испытывать этого ужасного чувства. Никогда и никому ещё не удавалось, так глубоко задеть его самолюбие. В этот момент он ненавидел не Катю, а себя, ибо был вынужден признать, что эта хрупкая женщина вновь смогла отстоять своё достоинство.

Медленно вставая со стула, он подыскивал слова, которые должен сказать на прощанье, и наконец сказал.