Ронан Бойл и Мост загадок

Мы с капитаном отдышались и почувствовали, что впервые немного сблизились. Так обычно работает травматичный опыт. В аквариуме мерроу тупо уставились на нас своими пугающими черными глазами. Слышался звук инструментов из главного зала, исполняющих песню “Ragus”, название которой я не запомнил.

Стихотворение было прекрасным, но, честно говоря, в последующие годы я читал такие ее стихи, по сравнению с которыми эти были ужасны. Любовное проклятье и яростный бой все-таки сказывались. Мелкий Глен извивался и пытался сделать оскорбительный жест, но от наручников освободиться не мог. Капитан подняла его на ноги.

– Отличная работа, кадет Бойл, – сказала она. – И, господи, как же от тебя несет!

Я кивнул, потому что запах воды из аквариума в моем комбинезоне правда был кошмарным, даже здесь, в Огуречном салоне.

Капитан зачитала Мелкому Глену его права и подняла с пола сумку, сунув в нее выпавшие бутылки, удивительно целые. Еще я помог ей загнать обратно бродячую овцу, что было уже сложнее.

Сумку капитан повесила на пояс. Я поднял свою шилейлу, и мы направились обратно через весь салон.

– Прекрасный Лиам исчез, или он где-то здесь, но мы его не видим. И это позор, поскольку дело до конца не закрыто, и я не могу сделать ему маленький цветочный веночек. А это единственное, чего я хочу, глядя в его глаза цвета весеннего неба, – протянула капитан.

Чары еще не покинули ее и не уйдут до вечера. От них она излечится уже в Коллинз-хаус.

Мы провели Мелкого Глена мимо аттракциона с бочками в главный зал. Большой Майки кивнул нам, пока мы проходили мимо, но большинство других фейри делало в нашу сторону менее дружелюбные жесты. Кто-то выкрикнул: «Заставь их уши светиться изнутри, Глен!».

Мы прошли мимо странной штуки у входа, которая теперь была опять на ногах. Она протянула лапу за чаевыми, как будто здесь в порядке вещей давать чаевые этому существу, выходя из салона. Капитан де Валера сунула ему два евро, потому что была настолько же щедрой, насколько и суровой.

Мы погрузили Мелкого Глена в бочечный лифт, и я орудовал рычагом, который вернул нас обратно на высоту Ногботтома. Оказалось, что подниматься на лифте гораздо труднее, и подъем у нас занял минут пятнадцать.

Когда оказались на поверхности, было восемь вечера пятницы, как и всегда в Ногботтоме. Мое лицо пылало, и я громко, с облегчением рассмеялся. Во всем этом хаосе мы забыли про Лили. Но это совсем не значило, что я не был рад увидеть ее – со странным извивающимся свечением в пасти.

Этим свечением был Прекрасный Лиам. Она поймала лепрекона, когда тот пытался смыться. Он по-прежнему сливался с местностью, но для Лили это ничего не значило. На зрение собаки полагаются во вторую очередь; гораздо больше животные воспринимают окружающий мир через обоняние. Лили узнала его одеколон из погреба отеля «Мэлтон» и произвела арест. (Хочу уточнить: так как волкодавы, состоящие на службе в Специальном отделе, не говорят ни по-английски, ни по-ирландски, ни на языке фейри, полиция считает, что, раз уж вы оказались в зубах волкодава из Специального отдела, то автоматически находитесь под арестом, и постарается как можно раньше зачитать вам ваши права.)

Прекрасный Лиам сбросил маскировку и показался нам. Шиобан де Валера шагнула вперед и целовала его дольше, чем это показалось бы приличным, одновременно защелкнув на его запястьях наручники обычного человеческого размера. Капитан в ней одержал верх над несчастной влюбленной. К счастью, мои очки лежали разбитыми где-то внизу в Радужной комнате, поэтому я не могу сказать, как выглядел Прекрасный Лиам выше своих ботинок, и влюбиться мне тоже было не суждено.

– Отпусти меня, любовь моя, – прошептал Лиам капитану.

Она погладила его по волосам. Ясно, Шиобан де Валера размышляет, не отпустить ли его. Но потом капитан с силой сжала его гриву и одним быстрым движением бросила в сумку, которую сняла с пояса.

– И не возись там с овцами, любимый! – крикнула она ему вслед, плотно завязывая сумку. – Ну, Бойл, так как я слегка потрепана и влюблена сильнее, чем когда-либо, может, ты отвезешь нас домой?

Я улыбнулся капитану, и лицо ее засияло от удовольствия. Больше я такого в ближайшие несколько месяцев не увижу. Мы представим улики человеческому и волшебному магистрату, и дело о краже в отеле «Мэлтон» будет закрыто. Стадо овец стало приятным бонусом; о его исчезновении заявляли в Талламоре. «Мерседес» принадлежал врачу из Клэрморрис по имени Фрэнсис Гейнер, специалисту по замораживающей липосакции.

На обратном пути через Ногботтом я был расслаблен и уверен в себе. Это позволило мне проникнуться чудесной странностью города, даже при том, что видел я не так уж и много. Заметил то, чего не замечал раньше, вроде корытцев с легким пивом для работающих животных и с сидром для неработающих.

Пройдя через главную площадь, мы направились обратно к Мосту загадок. Из домов доносился звук десятков арф, на которых кто-то учился играть. Маленький лепреконский ребенок, не больше трехсот лет отроду, помахал мне из окна на верхнем этаже.