Роза Дашваара

У парня через плечо сумка, а в сумке — морковка, кто бы сомневался.

— Только не так держи, пальцы не подставляй, а то она случайно откусит. Видела, какие у лошадей зубы? Положи на ладонь. Да, не бойся. Смотри, вот так.

Вот «не бойся» после такого!

Парень сам скормил одну морковку ей. Теперь моя очередь. Лошадка смотрела взглядом пожилой таксы, выжидающе и чуть снисходительно. Думаю, она на своем веку повидала не мало бестолковых наездников, которых надо учить.

— Боишься? — сказал парень. — Давай вместе.

Он взял мою руку и вместе со мной протянул морковку Морковке, чтобы я не дергалась. Блин… такая простая детская радость!

— А еще можно? — спросила я.

— Давай, только не много. Мы ее лучше еще после занятий покормим.

Я кормила лошадку и гладила ее, удивительно здорово! Такая большая теплая морда, жесткая, чуть курчавая шерстка на лбу, такие удивительные умные глаза…

— Меня Маджин зовут, — сказал парень. — А тебя?

— Юля. Но можно просто Ю, меня… Эле-энке так зовет.

— Джайри? Хорошо, — легко согласился он. — Значит Ю. Ты же никогда не ездила верхом?

— Нет, — сказала я. — Сама никогда.

— Это просто, — он улыбался так открыто и весело. — Но для начала надо влезть в седло. Я буду держать, не волнуйся. Морковка очень спокойная.

К Морковке я сразу прониклась несказанным уважением, потому что она действительно стоически терпела мои неуклюжие старания. Я влезла, наверно, с десятого раза, никогда не думала, что это так сложно… или у меня просто ноги не оттуда растут? Взяться за луку седла, поставить ногу в стремя, да не правую, а левую! Оттолкнуться и запрыгнуть… На самом деле, почти как на велосипед, только огромный, даже при том, что Морковка, в общем-то, не высока. Бока у нее мягкие и теплые. Когда я толкаю ее, пытаясь залезть, она оборачивается и смотрит на меня, кажется, тяжело вздыхая. Да, я неуклюжая…

А Маджин и не думал помогать. Только: «давай, давай, лезь сама! Сделаешь один раз, потом будет проще!» Он прав, конечно, мне нужно учиться. И еще, его это, кажется, забавляло.

Я кое-как влезла, он подтянул стремена мне до нужной длинны, чтобы было удобно сидеть. И: «выпрямись, за повод не хватайся, вести буду я. Руки тебе пока не нужны. Расслабься».

Мне хотелось схватиться за что-нибудь для равновесия, но хвататься было не за что. Держаться только ногами?

Маджин повел лошадку неспешным шагом, я кое-как «держалась».

И по широкому кругу.

— Тебе просто нужно привыкнуть, — сказал Маджин. — А у вас там что, нет лошадей?

У нас есть лошади, просто на них никто не ездит. То есть, ездит, но только для развлечения, кататься, и то, таких очень мало. Не как транспорт. А что у нас? У нас машины… о, это такие штуки…

Маджин мог болтать самозабвенно, без перерыва, и это, на самом деле, действовало расслабляюще, я забывала бояться. Я даже забывала, где нахожусь и что вообще делаю в этом месте.

— Хочешь, закрой глаза, — сказал он, — и просто почувствуй равновесие. Мы пойдем очень медленно.

По кругу.

Я видела, как Халид поглядывал на нас издалека, неспешно попивая чай…

* * *

— Не стоит строить мальчику глазки, Ю, — тихо, но очень строго сказал Халид. — Это может плохо закончиться.

— Разве я строю?

— А что это было тогда?

Да ничего же не было!

Кроме того, что, слезая с лошади, я почти свалилась этому Маджину на руки. Но я не специально. И он очень быстро поставил меня и отпустил… Хотя, отпустил не очень быстро… но я… От него пахло лошадьми и железом. Я ничего не сделала.

Да меня просто загоняли! Почти два часа возили по кругу! У меня ноги тряслись!

Мне ведь даже держаться не за что, поэтому я пыталась, как могла, держаться ногами, обхватив бока Морковки. Маджин говорил, что так не нужно и нужно расслабиться, но расслабиться я не могла, мне все казалось — я свалюсь. А спина у Морковки широкая…

У меня просто ноги сводило от напряжения.

И когда слезала — нога подвернулась, Маджин поймал… просто не дал мне упасть и все. А он даже чуть повыше Халида, такой сильный крепкий мальчик…

— У меня нога подвернулась, — сказала я. — Я не привыкла столько сидеть верхом, у меня все болит. Ничего не было. Ты что, ревнуешь?

Он сжал губы, глядя на меня, долго, молча, так, что я успела почувствовать себя дурой и полным ничтожеством.

— Дело не в ревности, Ю. Ты многого не понимаешь. Но за такое могут наказать.

— Наказать? Тебя или меня?

Халид покачал головой.

— То, что могут сделать со мной, я как-нибудь переживу. Ты, я думаю, тоже, хотя тебе будет тяжелее. А вот этот парень может не пережить.

— В каком смысле?

— В самом прямом.

«Это не настоящее наказание… До утра»

То, как он пришел сегодня ночью, что с ним было… Сейчас это кажется почти сном, нереально, потому что вот он — живой и здоровый, стоит, хмурит брови, еще сердится на меня. Но ведь это было. Настоящая боль, сильный жар, от которого могла спасти только магия. И судя по тому, как легко это сейчас выглядит — все может повториться. Не в первый и не в последний раз.

Но Халид нужен айнару, а вот этот парень с конюшни — нет.

Только — что могу я? Все понимаю, но обидно. Я ведь ничего не сделала.