Розовый Дождь

А потом, набрав в легкие побольше воздуха, он нырнул поглубже в бодрящую прохладу лесной реки.

Плыли они не долго. И не мудрено, морская дева постаралась устроить свое логово поближе к месту жительства самого Люка, тем более, что она втайне надеялась, что из-за близости её логова к лагерю «отверженных», он переберется к ней жить. Хижина располагалась всего пару миль вниз по реке, там, где из-за множества мелких островков, заросших ивами, река разделялась на множество небольших рукавов. Некоторые из них густо заросли ивой и камышом и вода в них застоялась. В таких заводях любили устраивать свои лежбища русалки.

Когда они с Люком доплыли до места, Марина потянула Люка и они вместе нырнули. Марина плыла впереди. Она ловко раздвинула в стороны заросли камыша и Люк увидел скрытую за ними пещеру, вырытую (явно, не без помощи магии) прямо в мягкой почве одного из «Ивовых» островов. Вход в неё был небольшой — в диаметре меньше человеческого роста и Люк удивился, как же они там поместятся вместе, но Марина уже ловко юркнула в отверстие и исчезла в темноте, а потому ему ничего не оставалось, как последовать её примеру.

Чудеса начались сразу же. Как только Люк пересек невидимую границу между пещерой и заводью, он тут же почувствовал, что может дышать легкими — внутри пещеры не было ни капельки воды. Люк посмотрел назад и увидел, что воду от пещеры отделяет какая-то невидимая стена, прозрачная как стекло, но которую он совершенно не ощутил, когда заплывал внутрь.

Затем Люк пополз на четвереньках вперед, но тут же откуда-то спереди до него донесся звонкий смех Марины:

— Ты всегда в гости на четвереньках ползешь, как собачка, хи-хи?!

Люк покраснел и встал во весь рост — пещера оказалась довольно просторной. Воздух здесь был не затхлым, а свежим, приятно пахло скошенным сеном. Под ногами — мягкий ковер из сухой травы. Видимо, она и была источником этого запаха. Люк зашагал вперед, тем более, что где-то впереди был виден неяркий свет.

Вскоре он вошел в жилые покои — небольшие, всего на двух человек. Здесь пол также был устлан сухим камышом, а у стены располагалась одна лежанка из кучи этого же камыша. Посередине комнаты — выложенный камнями круг, в центре которого уже горел магический бездровный и бездымный огонь. Все стены комнаты-пещеры были украшены лесными цветами.

— Ну как тебе? — торжествующе воскликнула Марина, бросаясь навстречу. — Всю неделю старалась! Я это место высмотрела ещё давно…  Пришлось попотеть конечно, но теперь все позади — нам тут будет уютно, хорошо, тепло…  А, самое главное, никто, никто нам здесь не помешает! Ой, ты ж у меня больной…  А ну-ка быстро скидывай одежку сушиться, а раз ты такой стеснительный, я тебе дам другую — сама шила, старалась…

Марина достала из небольшой ниши в стене, закрытой занавеской-циновкой из сухого речного тростника, длинную рубашку-тунику, сплетенную из какого-то мягкого зеленого материала.

— Давай примерим заодно, а то я твой размер на глаз прикидывала…  Между прочим, совершенно непромокаемая, как и мое платье! Но перед этим я тебя натру такой мазью, что ты вмиг согреешься.

Люк снял с себя мокрую до нитки одежду, предварительно попросив морскую деву отвернуться, а потом лег на лежанку из сухого камыша животом вниз, а Марина принялась натирать его какой-то терпко пахнущей белой мазью. У Люка от неё защипало в носу и в глазах, зато тело стало приятно согревать.

От нежных прикосновений рук морской девы и приятно согревающего кожу крема и без того уставший Люк разомлел и погрузился во тьму беспамятства…

… Бездонная пропасть черного колодца, наполненного доверху темной мертвой водой, в которой не отражается ничего, даже луна и звезды.

«Лю-ю-ю-ю-ю-юк! Лю-ю-ю-ю-ю-ю-юк! Освободи н-а-а-а-а-ас! Только т-ы-ы-ы-ы-ы! Только т-ы-ы-ы-ы-ы-ы! Освободи на-а-а-а-а-с!» — темная вода вдруг становится прозрачной и где-то в глубине колодца — тысячи тысяч тел, тысячи тысяч рук, протянутых к устью колодца — и шепот, тихий, но настойчивый, шепот тысяч и тысяч тихих, вкрадчивых голосов.

Люка неодолимо тянет нырнуть в колодец, навстречу этим протянутым рукам, он сопротивляется из последних сил, вовсю упираясь ладонями о каменные стенки колодца, но, наконец, силы ему изменяют и медленно, но верно его лицо приближается к водной глади, а где-то в глубине он видит тысячи тысяч невыносимо уродливых…  Нет, не лиц, а морд, рож, харь — невозможно сказать иначе — полу-люди, полу-козлы, полу-свиньи, полу…  да мало ли кто ещё! Со свиными пятачками, волчьими зубами, козлиными рогами, кошачьими глазами и…  — с человеческими щеками, бровями, губами, шеями…

Люку невыносимо омерзительно смотреть на этих фантастических уродов, он изо всех сил пытается отвести взгляд, поднять голову, но не может. Наконец, со всего маху плюхнувшись в колодец, он камнем пошел на дно…