Рубиновый лес. Дилогия

Мидир вдруг замолчал и наклонился к подбежавшему разведчику, который, взмыленный и с нагрудником набекрень, принялся судорожно докладывать ему принесённые с вороном новости. По тем проклятиям, которыми Мидир погнал несчастного гонца прочь, несложно было догадаться, что за дурной вестью о начале войны пришли вести и того хуже.

– Говори, – тут же потребовала я, уже готовая ко всему.

– Войска Немайна разграбили приморский тракт. Мы потеряли все специи, вина и шелка, которые везли по нему караваны из Ши. А жители всех прилежащих к тракту деревень угнаны в рабство, – сообщил Мидир сдержанно, хотя латунные перчатки на его сжатых кулаках скрежетали. – Летний Эсбат – время безмятежное, спокойное… Время подбирали тщательно, да и действуют скоординированно – явно долго планировали, как перерезать себе пуповину. Малодушные свиньи! Всего два туата, а столько хлопот!

– Боюсь, что не два, – прошипела я себе под нос, сворачивая в южное крыло размашистым шагом. Казалось, коридоры тянутся бесконечно, но даже этой бесконечности мне было недостаточно, чтобы осмыслить происходящее. – Не сомневаюсь, что ярлскона Омела к этому тоже руку приложила.

– Да, она оскорбила вас в письме и отказалась прибыть на сейм, но слова далеко не всегда влекут за собой прямые действия…

– Я совсем не знаю Омелу, но зато знаю, что именно мой дед, бывший ярл Керидвена, подсказал отцу атаковать Немайн и Фергус через Брикту и приморский тракт. Именно поэтому они и пали самыми первыми в ходе его завоеваний, – вспомнила я и потёрла кованые наручи Гектора, ощупывая опаловые вставки, будто бы они могли защитить меня от череды предательств. – Тактика Фергуса и Немайна – это насмешка, а я не потерплю насмешек ни над собой, ни над моим отцом. Пускай каждое крупное хозяйство предоставит сотню человек к следующему месяцу. Также собери тысячу лидов[29]

и отправь их к Меловым горам. Коль Керидвен решит присоединиться к мятежникам в открытую, то и говорить с ними будем как с мятежниками. А что касается Немайна и их привычки превращать в трэлла каждого встречного… Ох, как же это докучает!

– В этот раз я покончу с рабством навсегда, клянусь! – возгласил Мидир в запале, но, по правде говоря, я уже сомневалась в том, что хоть кому-то это под силу.

Будучи самым воинственным туатом Круга, Немайн вместе с тем являлся самым строптивым, старозаветным и… диким. Пока к власти не пришёл Оникс и не завёл на континенте единые для всех порядки, у каждого немайнца в личном распоряжении находилось в среднем по паре трэллов. Не имея ни собственного имущества, ни свободы воли, ни прав даже на собственных детей, трэллы использовались абсолютно для любой работы: женщины чаще всего вели домашнее хозяйство и становились наложницами, а мужчины – строителями, землепашцами и скотоводами. Но худшим было вовсе не принуждение к бесплатному и чёрному труду, а пытки, служившие для немайнцев жестоким развлечением наравне с гаданиями и охотой. Отмена рабства должна была положить этому конец, но на деле лишь набросила на существование трэллов тень: теперь их продавали на чёрном рынке и по иронии судьбы часто находили в алмазных шахтах Фергуса.

Мидир посвятил годы жизни тому, чтобы искоренить сей порок, но тот успел пустить корни. Семена вновь и вновь прорастали, стоило где-то рядом пролиться хоть капле крови. Так восстание поставило под угрозу не только все старания моего отца, но и сотни невинных человеческих жизней.

Неужели ради этого я жертвовала жизнью своей – чтобы вместо Красного тумана людей забирали люди?!

– Одного только не пойму, – призналась я, когда мы с Мидиром уже достигли дверей башни-донжона, что стояли вкось с тех пор, как их выломал Кочевник. – Все ярлы принесли мне гейсы, включая ярлов Фергуса и Немайна…

– Так же, как его принёс вам Дайре? – уточнил Мидир с невесёлой усмешкой.

– Нет-нет, Дайре – отдельный… случай. Ярлы Фергуса и Немайна не смогли бы повторить его трюк, это мне известно наверняка. Так почему же они не понесли наказания за своё преступление? Или почему, по крайней мере, не устрашились его?

Мидир молчал – в конце концов, он был советником и воином, а не сейдманом, и с такими вопросами логичнее обращаться к Ллеу. Однако я сомневалась, что хоть кто-то сможет разгадать сейчас эту тайну. Все события происходили слишком стремительно, одно за другим. Но их цепочка казалась настолько выверенной и закономерной, что почти вызывала восхищение. Как после всего нами пережитого кому-то удалось так ловко обвести нас с Солом вокруг пальца?

– Ярл Клемент и ярл Тиви отбывают! – объявила Маттиола, растолкав локтями строй хирда и ворвавшись в донжон сразу за Мидиром. От количества пыли, укрывшей прибранные по углам игрушки, у неё тут же заслезились глаза. Погремушки, жёрдочка с фигурками из ольхи, осколки витражных стёкол и даже цепи… Эта башня хранила в себе куда больше историй, чем казалось на первый взгляд. – Они уже запрягают лошадей, Рубин. Что нам делать?