Руфь

РОМАНЪ МИСТРИССЪ ГЕСКЕЛЬ

автора романа «Мери Бартонъ»

(съ англійскаго)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Drop, Drop slow tears!

And bathe those beauteous feet,

Which brought from heaven

The news and Prince of peace

Cease not, wet eyes,

For mercy to entreat:

To cry for vengeance

Sin doth never cease In your deep floods

Drown all my faults and fears,

Nor let His eye

See sin, but through my tears.[1]

Phineas Fletcher.

ГЛАВА I

Въ одномъ изъ восточныхъ графствъ находится провинціальный городокъ, пользовавшійся большимъ расположеніемъ государей изъ дома Тюдоровъ, и благодаря ихъ милостямъ и покровительству, достигшій до степени значенія, удивляющей современнаго путешественника.

Сто лтъ тому назадъ этотъ городокъ имлъ живописно-величавый видъ. Старинные дома, временныя резиденціи тхъ фамилій графствъ, которыя довольствовались развлеченіями провинціальнаго города, загромазживали улицы, придавая имъ тотъ неправильный, но благородный видъ, который мы еще донын видимъ въ бельгійскихъ городахъ. Дома по обимъ сторонамъ улицы имли затйливый видъ отъ узорчатыхъ навсовъ и отъ рядовъ трубъ, выдлявшихся на голубомъ фон неба; пониже также бросались въ глаза разнообразные выступы въ вид балконовъ и навсовъ. Весело было глядть на безконечное разнообразіе оконъ задолго до налога Питовыхъ временъ. Вс эти выступы и балконы вредили нижней части улицъ, которыя были темны и плохо вымощены широкимъ, круглымъ и неровнымъ камнемъ, безъ тротуаровъ; он не освщались фонарями во время долгихъ зимнихъ ночей и не предоставляли никакихъ, удобствъ для людей средняго сословія, у которыхъ не было ни экипажей, ни слугъ, чтобы приносить ихъ въ носилкахъ къ самому крыльцу ихъ знакомыхъ. Ремесленники и торговцы со своими жонами и весь подобный людъ долженъ былъ ходить по городу пшкомъ, подвергаясь значительной опасности какъ ночью, такъ и днемъ. Широкіе, тяжелые экипажи принимали ихъ къ самымъ стнамъ домовъ въ узкихъ улицахъ. Непривтливые дома выдвигали свои подъзды почти до середины улицы, подвергая пшеходовъ на каждыхъ тридцати шагахъ новой опасности. Единственный свтъ давали по ночамъ масляные фонари, мерцавшіе надъ подъздами самыхъ аристократическихъ домовъ, давая ровно настолько свта, чтобы показать прохожихъ, прежде чмъ они снова исчезнутъ въ темнот, гд нердко случалось, ихъ караулили воры.

Преданія объ этихъ прошлыхъ временахъ, даже до малйшихъ общественныхъ особенностей, даютъ намъ возможность ясне уразумть обстоятельства, подъ которыми сложился національный характеръ. Вседневная жизнь, среди которой народъ родился, которою онъ былъ поглощонъ прежде нежели сталъ въ нее пристальне всматриваться, образуетъ цпи, которыя разв одинъ изъ тысячи иметъ довольно нравственной силы разорвать, когда наступаетъ пора, когда возникаетъ внутренняя потребность независимой, личной дятельности, осиливающая вс вншнія условія. Теперь всмъ намъ хорошо извстно каково рода цпи домашнихъ обычаевъ служили естественными помочами нашимъ предкамъ, прежде нежели они выучились ходить сами.

Нын живописность этихъ старинныхъ улицъ совсмъ исчезла. Знаменитйшія фамиліи того округа: Астлей, Дометены, Уавергемы, стали какъ водится здить на зиму въ Лондонъ и продали свои дома въ провинціальномъ город лтъ пятьдесятъ тому назадъ или боле. А если городъ этотъ утратилъ прелесть для Астлеевъ, для Донстеновъ и для Уавергемовъ, то какже стали бы здить туда Домвили, Бекстоны и Уильдсы, въ свои второстепенные дома, при возраставшей ктому же дороговизн? Такимъ образомъ старинные дома простояли нкоторое время пустые, потомъ спекуляторы рискнули купить ихъ и обратить пустынные покои въ нсколько мелкихъ квартиръ для ремесленниковъ и даже (наклоните ухо, чтобы насъ не услышала тнь Мармадюка, перваго барона Уавергемъ) даже въ лавки!

Но все было еще сносно въ сравненіи съ другимъ нововведеніемъ, унизившимъ эти гордые хоромы. Лавочники нашли, что когда-то аристократическая улица слишкомъ темна и не выказываетъ въ выгодномъ свт ихъ товаровъ; зубному врачу не видно было вырывать зубы, юристъ былъ вынужденъ требовать свчей цлымъ часомъ ране, нежели онъ привыкъ длать это живя въ плебейской улиц. Однимъ словомъ съ общаго согласія весь фасадъ по одну сторону улицы былъ сломанъ и перестроенъ въ плоскомъ, вульгарномъ и фидельномъ стил Георга III. Корпусъ домовъ былъ слишкомъ проченъ, чтобы подвергнуться передлкамъ и потому постителя неожиданно поражало, когда пройдя сквозь пошлаго вида лавку, онъ видлъ себя вдругъ у подножія большой дубовой лстницы съ рзьбою, освщонной окномъ съ цвтными стеклами, испещренными геральдическими узорами.