Русь: от язычества к православной государственности

Не менее значимым было влияние Византии. Вместе с тем, как подчеркивает Г. Флоровский, Русь не слепо копировала византийскую культуру, а прилагала усилия по ее глубокому усвоению и творческому преобразованию в культуру, отвечающую потребностям собственного, самобытного духовно-культурного развития. Уже на ранней стадии своей истории Русь показала удивительные качества воспринимать новую культуру, в данном случае византийскую, приспосабливая ее к своим духовно-культурным потребностям и воззрениям.

Древняя Русь по-своему «читала» христианство. Даже иконы Древней Руси придавали обретенным из Византии святым образам иные, чем в византийской классике, изображения. Позже Андрей Рублев, величайший из иконописцев, написал Христа совсем не так, как это было принято в каноне восточно-христианской традиции до него.

В интерпретации Андрея Рублева строгий и до той поры считавшийся каноническим византийский образ имеет слегка отвлеченный характер, придающий Христу сходство с древним языческим хранителем домашнего очага. Христос Рублева наделен узнаваемыми чертами обычного человека, но не из мира сего. А великая икона Рублева «Спаситель» – «первое – и во многом запоминающееся – изображение лица России»[482].

Киевская Русь, а затем и Московская, заимствовав дух и букву восточного православия у Византии, со временем создали оригинальный, более очеловеченный вариант культуры с внутренней одухотворенностью и чувствами близости к природе и своему народу.

По мнению Г.П. Федотова, одна из особенностей русского православия состоит в том, что «Греческая Церковь почти не знала святых мирян; в святых князьях на Руси расцветает новая святость, теснейшим образом связанная со святыней национальной жизни. Этой святыне с беспримерной смелостью приносится в жертву даже святость аскетического подвига…»[483]

.

Византиец, как пишет С.С. Аверинцев, не понял бы и другого, «как можно причислять к лику святых Бориса и Глеба (а позднее царевича Димитрия)? Ведь они умерли не за веру, они не более чем жертвы будничного порядка вещей – известно же, что мир во зле лежит и мало ли на свете неповинных жертв? Между тем их значение в русской традиции религиозной отзывчивости неожиданно велико»[484].

На Руси именно в «страстотерпце», не совершающем никакого поступка, но с христианским смирением приемлющем свою горькую чашу, «святость державного сана только и воплощается по-настоящему»[485]. Это закономерно, ибо Русь держалась милосердием, состраданием и жертвенностью, особо почитая эти качества в человеке. Православие, подчеркивал Иван Ильин, означает «любящий разум» и «ищет духовного примирения и целостности человека изнутри». Мыслитель уверен, что русская культура возвестила всему миру о существовании человека любящего, сострадающего со спокойно-радостным сердцем и выразила его «в иконе, скульптуре, живописи, литературе и музыке»

[486].

Общепризнано, что истоки русской культуры родом из Византии. С этим согласен и И.А. Ильин. Однако он считал, что русское художественное восприятие мира питается четырьмя основными источниками. Первый – необозримые просторы российской земли, завораживающие ширью горизонтов, будящие «мечтательное созерцание». У колыбели русской культуры стояла русская природа, придававшая ей неповторимый колорит, определявшая ее мотивы, содержание и формы. Природу по языческой традиции боготворили, ей поклонялись, ее величали, и из труда на ней рождалось подлинное, высокое творчество.

Ко второму источнику русской культуры Ильин относил пылкую, эмоциональную славянскую душу. В то же время необъятность русских равнин с их покоем и красотой умиротворяла человека, настраивала его на «миролюбиво-добродушно-созерцательный лад». Русское добродушие и стремление к миролюбию стали основой формирования многонациональной России, сплочения ее народов.

Третий источник – «исторически сложившееся многообразие этносов», культура которых вливалась в общую культуру Руси-России и превращалась в мощный консолидирующий символ духовного родства различных этносов. Четвертым источником русской культуры стала христианская религия «во всем ее греко-православном своеобразии». Эти святые родники питают все разнообразие культуры, в том числе русскую музыку, которая льется из поющего сердца. Русское искусство давно стало мирским, но позаимствовало у религии жажду говорить о самом глубинном и превращать предметную глубину в определяющую и служащую мерилом сущности художественного произведения.

Русская классическая литература стала наследницей нравственных начал древнерусской литературы, которая большей частью была религиозной. Отсюда и внимание к человеку, его духовной сути, к проблемам нравственного совершенствования служения национальным идеалам, людям, родной земле. Церковь освящала жизнь человека, а вместе с ней освящала и культуру, звала к праведности, духовной стойкости, дисциплине, трудолюбию.