Русь: от язычества к православной государственности

Впрочем, версия об ирландском влиянии на древнерусское христианство всего лишь догадка, не имеющая сколько-нибудь серьезного обоснования документами той поры. Эта версия интересна тем, что свидетельствует о широких внешнеполитических контактах Древней Руси и об интересе к ней других, в том числе географически удаленных народов. Впрочем, если и было влияние ирландской церкви на духовную жизнь Руси, то оно не имело перспектив, так как Ирландия постоянно разорялась викингами, разрушившими ирландские церкви и монастыри. Ирландия слабела и утрачивала значение одного из центров европейского христианства. С Римом и Византией Ирландия соперничать не могла ни при каких обстоятельствах.

Кроме византийской, отчасти римской и совсем неубедительной ирландской версий христианизации Руси, существует достаточно убедительная и аргументированная версия А.Г. Кузьмина о том, что христианство пришло на Русь из славянских земель, в частности из Болгарии. На ней мы подробно остановимся в следующей главе.

Существует достаточно долго, едва ли не с XVIII в., версия о решающей роли норманнов в христианизации Руси. Эта версия логически связана и естественна для сторонников норманнской теории происхождения древнерусского государства о том, что государство создали приглашенные, согласно легенде Повести временных лет, на княжение варяги, выступившие по отношению к славянам завоевателями.

Однако следует иметь в виду, что приглашение военного вождя со стороны не было чем-то уникальным, свойственным только Руси. Практика приглашения «князя-правителя – арбитра была распространенной в Европе; эта практика на долгие годы стала традиционной и для Новгородской Руси – вспомним хотя бы Александра Невского (1221–1263), приглашаемого в этот стольный город для защиты его от натиска немцев, шведов, литовцев»[262]

.

Версий крещения княгини Ольги, князя Владимира, Руси в целом историки выдвинули много, и следует отдать дань признательности за их огромный труд по изучению, анализу, интерпретации разноречивых, часто противоречащих друг другу источников. Однако есть и версия великого духовного пастыря Руси – митрополита Илариона, сформулированная в его знаменитом произведении «Слове о Законе и Благодати»[263]. Митрополит однозначно заявил, что крещение князя Владимира, а затем всей Руси было чисто внутренним делом, самостоятельной и глубоко продуманной инициативой князя Владимира, свободной от чьего-либо внешнего давления.

Митрополит отстаивал самостоятельность и независимость Руси в вопросах веры, осознанный переход от язычества к христианству, глубоко продуманный и выверенный путь к православной цивилизации. Иларион одновременно называет крещение Владимира чудом, ниспосланным с божественных небес. «Все страны благий Бог наш помиловал, и нас не презрел – восхотел и спас нас»[264]

. На наш взгляд, именно эта версия в достаточно полной мере отражает исторические реалии и нужды Руси тех времен, что ни в коей мере не принижает достижения отечественной историографии в реконструкции процесса перехода от языческой Руси к христианской.

Действительно, в нашем распоряжении немало фундаментальных трудов талантливых и преданных своей профессии историков. Заметим, что в основе всех концепций по истории Древней Руси лежат летописи, но их сведения настолько противоречивы, что невозможно ждать от историков сколько-нибудь единых взглядов на оценку событий Древней Руси.

Вернемся к легендам о крещении князя Владимира. Общепризнанной на уровне Русской православной церкви и даже на уровне государственном является легенда о том, что князь Владимир крестился в Корсуни (Херсонес), вблизи Севастополя. Здесь в честь крещения князя построен величественный храм, ставший местом паломничества и экскурсий десятков тысяч российских и иностранных граждан. Между тем у историков продолжаются споры о месте и времени крещения Руси, связанные с противоречивыми сведениями летописей и несостыковкой сведений различных существовавших в то время летоисчислений.

Однако, как считал выдающийся мыслитель русского зарубежья Г.П. Федотов, ученый не вправе развенчивать легенды. Легенда имеет право на жизнь, потому что является «фактом духовной культуры, и находит себе место в изображении этой культуры со всей красочностью своего чудесного мира». Вместе с тем мыслитель против романтизма, украшающего вымыслом реальную действительность. Задачу историка он видит в раскрытии полноты реальной жизни, где находят свое место и легенды, и наивное восприятие мира народом, и «вера, очищенная в горниле разума»[265].

В Повести временных лет после рассказа послов о преимуществах греческого христианства князь Владимир спрашивал бояр, где крещение примем. «Где тебе любо», – ответили бояре[266]. «Любо» места князь не нашел, ибо крещение в Корсуни было осуществлено не по выбору князя, а в связи со сложившимися обстоятельствами.