Русская литература от олдового Нестора до нестарых Олди. Часть 1. Древнерусская и XVIII век

Почему нам с вами эта сатира нужна? Ну, во-первых, чтобы вы очень хорошо понимали, откуда ноги растут у традиции всячески прославлять тех дворян, которые поднялись из низов. Но я обращаю ваше внимание на эту сатиру по другой причине. Героя, который хвалится своими предками, и, как вы можете видеть, кроме предков, никаких заслуг не имеет, зовут Евгений. Это имя состоит из двух греческих корней. И Кантемир, и его читатели греческому языку учились и всё это прекрасно знали. Это корень εὖ – «хороший» и γένος – «род». Поэтому у нас обычно «Евгений» переводят словом «благородный». Но в современном русском языке слово «благородный» имеет два значения: прямое и переносное, и переносное это – порядочный человек. А здесь речь идет о прямом значении, то есть человек хорошего рода, говоря одним словом – породистый. Проще говоря, выставочный пудель, грудь вся в медалях. Ну какая у пуделя заслуга перед отечеством? У него заслуги только на почве грамотного размножения, и то не столько у него самого, сколько у его предков. Его личные заслуги на этой почве – это уже вопрос к хозяину. А почему это важно? А потому, что мы с вами дойдем до Пушкина. И потому, что сатиры Кантемира были литературой хоть и отреченной, но всё ж весьма хорошо известной. И имя «Евгений» каждый раз, когда вы его встречаете в русской культуре, надо понимать именно как «пудель в медалях», и никакого душевного благородства там не подразумевается. Это всегда надо держать в подсознании. Это тот самый базис культуры, который обычно мы теряем и начинаем черт-те что свое сочинять.

Еще немножечко Кантемира. В другой сатире – не буду вам ее цитировать – он будет всячески критиковать галломанию, то есть преклонение передо всем иностранным, французским в частности, пишет, что те, кого Петр посылал за границу в науку, не вынесли полезных знаний. Еще Кантемир будет осуждать представителей «новоманирного шляхетства» (то есть знати с новыми манерами), которые готовы «вздеть на себя деревню целу», то есть их наряд стоит целую деревню, они готовы продать крестьян всей деревни, чтобы сделать роскошный наряд. Всё это вполне традиционно для нас с вами. Так что, как видите, Кантемир вам незачем. В качестве литературы, в качестве поэзии оно годится только в запасник музея. А по содержанию – вы зеваете, вам это всё прописные истины. Но надо понимать, что все эти истины первым в русской литературе прописал Кантемир. От Кантемира до Грибоедова по содержанию меньше шага. Надо только научиться по-русски говорить. Чем принципиально Грибоедов отличается от Кантемира? Языком. Грибоедова читать можно, Кантемира – упс, извините. Поэтому, раз уж у нас немножечко побольше времени, то мы воздали ему должное. Всё-таки он был первый: как мог, так и писал. Будете пересматривать любые наши фильмы про Петра Первого – будете хитро улыбаться и говорить, что в основе сценария лежат сатиры Антиоха Кантемира. Нечитаем, но живуч!

А дальше мы с вами переходим к двум личностям времен Екатерины. Оба прославились своей критикой. Причем в одном случае, кроме критики, прославляться было нечем – я имею в виду Радищева. Как у вас с чтением «Путешествия из Петербурга в Москву»? Ну пробовали хотя бы? И как? Н-да, тяжкий вздох был ей ответом. Знаете, я тоже пробовала, я школьницей как-то продралась через «Путешествие…». Я вам честно скажу, что сколько лет я вела этот курс, я Радищева принципиально не открывала, совершенно не стесняюсь об этом сказать. Но зато я открывала Пушкина. Я вам сегодня Пушкина вместо Радищева поцитирую, и это тот случай, когда я готова подписаться под каждым словом Александр-свет Сергеича, что я далеко не всегда хочу делать. Скажем честно: «Путешествие из Петербурга в Москву» – это катастрофическая неудача. Это книга, которую можно только проходить. Это книга, которую читать немыслимо при всем гигантском желании. И чтобы ее прочесть, ее надо запретить, запретить и еще раз запретить, и только в этом случае мы продеремся через язык Радищева. Но, забегая вперед, «варварский слог» (это цитата из Пушкина) – не главный недостаток оной книги. Всё это мы сегодня будем разбирать очень тщательно.