Русская Литература XIX века. Курс лекций для бакалавриата теологии. Том 2

Удивителен с этой точки зрения рассказ «Бежин луг»: в нём, как в капле воды, отражается художественный мир книги в целом. Это живой организм с динамичным, стремительно развивающимся сюжетом. Всё в нем движется от мрака к свету, от тьмы к солнцу, от загадок и тревожных вопросов к их разрешению. Рассказ открывается впечатляющей картиной июльского дня. Утренняя заря, разливаясь кротким румянцем, пробуждает в памяти читателя Калиныча с лицом кротким и ясным, как вечернее небо, а вслед за ним и других героев с поэтическим складом души, уже не отделимых от устойчивого в книге пейзажного лейтмотива. Люди и природа дышат здесь одной жизнью, «помнят» друг о друге, выступают как органы единого и живого существа.

Душою этого единства является личность автора, Тургенева, слитая с жизнью народа, с глубинными пластами русской и даже праславянской культуры. Из этого бездонного источника черпает она свою поэзию. «Солнце – не огнистое, не раскалённое, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное – мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится в лиловый её туман… Но вот опять хлынули играющие лучи, – и весело и величаво, словно взлетая, поднимается могучее светило».

Солнце здесь – как всесильное божество – излучает жизнь, одухотворяя и просветляя окружающий мир. Читатель забывает о поэтической условности картины; вместе с автором он любуется сиянием живого и ласкового существа, которое пронизывает всё какой-то трогательной кротостью, вызывает в сухом и чистом воздухе запахи полыни, сжатой ржи и гречихи, облегчает земледельцу уборку хлеба.

Поклонение солнцу встречается в многочисленных памятниках народной культуры, от старинных песен и крестьянских обрядов до «Слова о полку Игореве». «Исчезающее вечером, как бы одолеваемое рукою смерти, оно постоянно, каждое утро, снова является во всём блеске и торжественном величии, что и возбудило мысль о солнце, как о существе неувядаемом, бессмертном и божественном. Как светило вечно чистое, ослепительное в своём сиянии, пробуждающее земную жизнь, солнце почиталось существом благим, милосердным; имя его сделалось синонимом счастья, карателем нечистой силы мрака и холода, а потом и нравственного зла – неправды и нечестия», – писал глубокий знаток поэтических воззрений славян на природу, высоко ценимый Тургеневым А. Н. Афанасьев.

Чародей художественного слова, Тургенев будит застывшие в языке народные предания и поверья, легко касается мифологических первооснов национальной памяти. Французский критик Мельхиор де Вогюэ замечал, что в «Бежине луге» поэт «заставил говорить землю, прежде чем заговорили дети, и оказалось, что земля и дети говорят одно и то же». Поэтическое чувство природы у Тургенева развивается в русле национального мифопоэтического мышления: просыпаются спящие в словах древние смыслы, придающие картине природы поэтическую образность, согласную с духом тех народных легенд, которые рассказывают крестьянские ребятишки в таинственную ночь у костра.

Местность, по которой блуждает Тургенев близ родового гнезда своего отца, издревле питала народную фантазию и служила источником многочисленных легенд. В лесной части Орловской губернии крестьяне называли много мест, где скрыты клады разбойника Кудеяра. Говорили, что «над камнями, где скрыты эти сокровища, не только вспыхивают огоньки, но два раза в неделю, в 12 часов ночи, слышен бывает даже жалобный плач ребенка». А в селе Козьем, на берегу реки Красивая Меча, бытовало предание о погибели людей в Троицком хороводе. «Был год худой и неурожайный, были знамения на войну и мор, носились по селам худые толки о большой беде, о великом горе. Народ жил кручиною всю весну: никто не смел песни спеть, никто не думал о хороводах. Наступил Троицын день. Молодёжь не стерпела и вышла в поле разыграть хоровод. Долго старики уговаривали молодых забыть про веселье. Молодые поставили на своём… Вдруг налетела грозная туча, ударил гром – и весь хоровод обратился в камни. С тех пор, говорят старики, каждый год на этот день воют камни и предвещают всем беду неминучую».