Русская сказка. Избранные мастера

Вот лакей отправился, бабку ждёт, поглядывае, штой-то долго она не идет. Пословица говориться: «на вору шапка горить!» Он думаеть, што она вперед государю скажеть. Кучер говорить: «А што ж ты: пришол один, ты бы уж бабку ту вел!» Вдруг бабка являеться. Повеселел лакей — он ей расказал, свою похоро́нку показал.

Вот после обеда она, как поевши, лежит и отдыхает. Ну царю-то не терпится, не ждёть, когда в дом к нему вернется. Приходя к ней туда. «Ну как, бабка, узнала?» — «Да узнала!» — «А кто их смыл?» — «Да их сонный сам взял, да и забыл, над тобой што-то случилось, ты их взял, да в конюшню пошел, да в навоз закопал!» — «Да, бабка, надо мной случается: какой-то лунатик находя. Сплю, так и сонный пойду». — «Да, да!»

Бабка веселей стала, как он сказал дорогу ту. «Вот ты положил и забыл!» — «Ах батюшки, скольки я людей оклеветал, скольки они плакали!» А лакей стоить, слухаеть. Бежить, своим остальным говорить: «Ведь, бабка нас оправдала!» — Ну, прислуги-то не надеются, а все смерти ожидають: ведь, не у мужика живуть, а ведь у царя. Вот царица и ругается на царя. Жалко прислуг, и она их туда позвала. Вот повар говорить: «Теперь нам аминь!» Нет, лакей подслушал, говорить: «Оправдала!» Приходють они в дом, и она стоить при нем. Царица говорить: «Давайте царя бить!» — Слуги вскричали: «Што, за што?!» — «Вот, над нашим государем лунатик наработал. Вот, ведь, мы ему правду говорили, што у нас никто не возьметь; мыслено

ли то, што у царя из-под голов взять, да отнести? Тут уж ясно видно, что сам отнес». Кучер и говорить: «И государыня в два раза сказала».

Потом эта бабка отправляется домой, он ей всего наклал туды за работу. А старик уж ее не жидае живую. Стречае, обрадовался. «Как, старуха, там?» — «Всех оправдала!» — «Всех и сама осталась жива?» — «И сама осталась жива. Да дело-то, ведь, плохое. Как бы нам удумать — бросить этую ряду?» Старик говорить: «Там бы тольки оправдалась, а я тут придумал». — «А чево теперь нам надо, мы так стали богати». — «Да давай, старуха, свою гнилушку сожгем и всю на нее вину положим». Как ворожить-то ей надоело, сказать: «Мол, книжка ворожейная сгорела». Старуха говорить: «Я не могу теперь ворожить, я могу теперь богатством этим прожить». И так они ото всего отказались. Теперь живуть, поживають. Я у них была, и мед пила, на грудь текло, в рот не попало. А старик такой простой! Веселые люди. Басенке теперь конец!

32. ПОП-СКУКА

Вот молодая женщина сбоку жила. Поп дворочка через четыре от ней. Как пойдет за водой, поп все сидит на крыльце. Хи-хи, хи-хи! Она приходит домой. — «Иван, што поп-скука, как ни пойду за водой, все хи-хи да хи-хи». — «Э, дура, эт ты ему пондравилась, он перед тобой конюе». (Человек храбрится перед барышней.) «А ты ему знаешь, что скажи: будет тебе коневать, приходи-ка ночевать. Возьмика-сь вина и за́куски».

Поп этым случаем рад стараться, захватил с собой окрак [окорок] ветчины, четверть вина. Пришел к ней ночевать — она его давай разувать, раздевать. И разутого, раздетого — за стол. За столом-то она стала его целовать, а муж-то раньше приказал, смоляну́ю бочку в сенцы привязал. — «Вот, жана, как я стукну об оконцо, сажай его туда».

Вдруг муж застучал, сторонилася жена, да посадила батюшку в бочку туда. Как этот муж такой был бойкий, подвел и браниться на нее стал. — «Я тебе давно сказал, што выкатывать бочку, выжигать ее в поле!» — Тут попа взяло в бочке горе. Куды ж ему деться — залез в бочку поп греться.

Берут в руки бочку — кот, да кот, а он по бочке шлёп да шлёп. Весь измазался, как чорт. Вот так время провел до утра спрашивают прочие: «Бочку везешь куда?» Отвечает мужик: «Новых чертей наловил, царю везу на показ». Тут люди подходють: «Што за черти — поглядеть их хоть раз». Он откутаеть да закутаеть — не дает разглядеть дюже-то. Некогда тут глядеть надо к сараю везть.

Вывез в поле. Едет барин. «Куда едешь, мужичок?» — «Везу нового чорта к царю напоказ». — Он на кучера говорить: «Поглядим-ка во все ве́ки да хоть раз. Э, мужичок, што сто́и(т) посмотреть?» — «Сто рублей». Вот не дал им дюже посмотреть. «Кто будет смотреть, то выскакивай скорей — приказал он попу — все равно я тебя убью!»

Тольки он открыл и закрышку уронил, — он вылез. Он шумит: «Лови, лови чорта!» Барин хвать, хвать, а он скричал и тот убе́г. Мужик за повод ухватил бариновых лошадей...

«С чем я к царю поеду напоказ, поедемте со мной». «Ах, — думает барин — царь голову снесет. Мужичок, што возьмешь?» — «Да пару лошадей, а мою клячу тебе на придачу».

Тот барин сел на клячу и на бочку, поехал домой. А этот — пару, сел на пару, и домой себе жарю. Приехал домой к жене молодой. «Вот, жана, как их обучають дураков!» — Да хорошо до конца, съел ветчинки, выпил винца. Полюбила ты отца и выпила винца. Попу-то горе — жана смеется всегда вдвое.

ПРИМЕЧАНИЯ

Публикуются впервые по записям, любезно представленным для настоящего издания Н. П. Гринковой.